Верная

Народу в парке становилось все больше. День чудесный. Шелби знала, что она чужая в Верхнем Ист-Сайде. Люди здесь были хорошо одеты, а она нет. Волосы у Шелби теперь достаточно длинные и скреплены заколкой. Она выглядела моложе своих лет и вполне сошла бы за девушку, выгуливающую чужих собак, или помощницу одной из тех элегантных ист-сайдских леди, что проходили мимо. Особняки из темно-коричневого песчаника похожи на замки, словно она попала в волшебную страну, но не знает ни одного из секретных паролей.

Шелби надоело ждать. Она перешла Пятую авеню и направилась в сторону 89-й улицы. Шелби знала адрес Харпера – он почти ничего не скрывал от нее. Если не считать жены: он говорил, что это слишком тяжелая тема. Единственное, что сообщил Харпер: они познакомились в колледже, страстно влюбились друг в друга и стали мужем и женой.

Шелби остановилась перед зданием. Ее собаки озадачены: решив, что они куда-то прибыли, животные устремились на лестницу, но Шелби их оттащила. Сердце у нее стало биться так сильно, что она побоялась, как бы не начался сердечный приступ. Все симптомы налицо: боль в левой руке, прерывистое дыхание, головокружение, тошнота.

Харпер живет на шестом этаже. Возможно, у него окно с бежевыми занавесками или то, что с жалюзи.

Шелби понимала, что ей не следует стоять под дверью, но прежде чем она решилась уйти, из дома вышла привлекательная молодая женщина с двумя большими собаками. Это была Сара Леви, жена Харпера. Шелби видела ее фотографию в кабинете Харпера, но никогда не думала о ней как о существе из плоти и крови, каким она, без сомнения, являлась. Реальная, живая женщина в темно-синем пиджаке, вельветовых брюках и твидовой кепочке.

Ее волосы оказались такими светлыми, что Шелби почудилось, будто они мерцают. Она была красива и полна жизни. Женщина поболтала немного с привратником, пока пристегивала поводки собакам, после направилась в парк.

Шелби бездумно последовала за ней: в этом порыве было мало рационального начала. Девушка шла так быстро, что Блинки был вынужден бежать рысью, чтобы угнаться за ней.

Шелби стало жарко в ее клетчатом черно-белом свитере в стиле Мэри Куант[11]: она купила его в секонд-хенде на 23-й улице – такие носили в шестидесятые годы прошлого века, но ей показалось, что свитер очень мил. Теперь она понимала, что он смотрится как жалкое тряпье.

Шелби дошла до Пятой авеню одновременно с Сарой. Они перешли улицу по зеленому сигналу светофора и спустились по ступенькам в парк так близко друг от друга, что Пабло почти столкнулся с питбулями. Шелби знала, что их зовут Аксель и Иезавель. До того как Харпер унаследовал их от севшего в тюрьму клиента, собаки жили в маленькой однокомнатной квартире в Нижнем Ист-Сайде. Они даже не умели подниматься по лестнице: Харперу пришлось класть кусочки печени на каждую ступеньку, чтобы научить их делать это. Как могла Шелби не влюбиться в человека, проявляющего такое терпение в обхождении с животными?

– Извините, – сказала Сара Леви, когда ее собаки наткнулись на Пабло. Рассмеявшись, она оттащила их в сторону. – У вас тут целая труппа. Выгуливать собак – ваш бизнес?

– Нет, они все мои, – ответила Шелби вполне спокойно, было даже трудно представить, что ее сердце бешено колотится. – Собаки – моя слабость.

– То же можно сказать и про моего мужа. Вот почему я гуляю с этими монстрами.

Они шли рядом, словно знали друг друга целую вечность.

– Вы и сами, наверно, добрая душа. Выгуливаете собак вместо мужа.

Шелби вела беседу как светская дама, а не как пронырливая чертовка, которой, в сущности, и являлась. Она умудрилась спросить: «А где, черт возьми, Харпер?» – даже не упомянув его имени.

– Он играет в теннис по утрам каждое воскресенье.

«Вранье, – подумала Шелби. – Он ни разу не упоминал про теннис. Скорее всего, не играл в него со школьных времен. Интересно, чем он в действительности занят?»

Харпер называл ее своей «девушкой для понедельников», и теперь она гадала, нет ли у него и воскресной девушки. Возможно, он сказал Шелби, что выгуливает собак, чтобы иметь алиби на время, проведенное с кем-то еще. При этой мысли ее пробрала дрожь. На улице совсем не так тепло, как рассчитывала Шелби. Надо было надеть перчатки.

Сара спустила питбулей с поводков, и Шелби позволила Пабло и Генералу побежать за ними. Она почесала Блинки за ушами.

– Бедное маленькое создание, – сказала Сара о Блинки.

– Энуклеация, – объяснила Шелби, какую операцию перенес Блинки. – Он уже был слепой, но роговица оказалась инфицированной, поэтому пришлось удалить весь глаз.

– Вы разговариваете как ветеринар. Сразу вспомнила своего мужа.

– Я всегда мечтала об этой профессии. – Шелби и сама не знала, почему вдруг раскрыла свое самое заветное желание супруге Харпера Леви. До этого она никогда не признавалась в этом вслух.

– Хотела бы я иметь хорошие мозги, – сказала Сара. – Я рисую.