Вернёмся домой

– Необходимости не было ее применять, а сейчас пригодилась. Я ее достал, как только мы из того блестящего зала вышли – чувствовал, что пригодится. Как вижу, не ошибся. Ну что, господа хорошие... – обратился Глеб к трепыхающимся человечкам. – Вот теперь можно и поговорить без ненужной распальцовки...

– Глеб... – прошептала я, глядя на озеро. – Глеб, оглянись...

А посмотреть было на что. Даже в непрозрачной воде было заметно, что к берегу приближается что-то большое, а спустя несколько мгновений из воды стало выбираться гм... нечто. Вначале мне показалось, что это огромный морж, чуть ли не три метра в длину, но затем я увидела огромную приоткрытую пасть с длинными зубами, чешуйчатую кожу, покрытую шипами разной длины, ласты с кривыми когтями... Это еще что за зверь?!

– Подержи!.. – Глеб сунул мне в руки сетку с шевелящимися и гневно пищащими человечками, а сам скинул со спины дорожный мешок – как видно, хотел оттуда что-то достать, но в этот момент на него сверху прыгнул человечек – тот самый, который сумел не попасть в сетку. Он царапнул Глеба по руке своим коротким мечом и уже отскакивал в сторону, когда Глеб с размаха ударил эльфа своим дорожным мешком. Удар был хотя и по касательной, но очень сильный, и коротышка отлетел в сторону на довольно-таки большое расстояние. Больше того: так получилось, что он оказался прямо у морды вылезающего на берег зверя, и тот одним махом проглотил человечка. По-моему, для такого огромного хищника крохотный эльф – это не еда, а так, что-то вроде семечка, которое съешь, и не заметишь...

Зато эльфы от увиденного враз смолкли и притихли, боясь пошевелиться, а Глеб решил воспользоваться такой удачной возможностью.

– Ну, что притихли?.. – он вновь забрал у меня сетку. – Значит, так: или вы говорите мне, как нам уйти отсюда, или я вас по штуке буду вытаскивать из сетки и бросать этой твари. Поверьте, я сделаю это с огромным удовольствием. Все одно мы от этой зверюги вряд ли уйдем, так что хоть душу перед смертью отведу! Молчите? Ладно, вытаскиваю первого, обламываю ему крылья и скармливаю милой зверюшке... А может, вас всех разом ему кинуть? Пожалуй, это мне нравится больше...

После таких слов коротышки загомонили все разом, и если я в этом хоре голосов ничего не поняла, то Глеб, в отличие от меня, уловил нужную информацию.

– Лена, Кирилл, пошли назад!.. – скомандовал он. – Если эти козявки не врут, то там имеется ход, ведущий наверх.

Естественно, медлить мы не стали, тем более что зверь уже полностью выбрался из воды и заковылял к нам, причем двигался довольно шустро. Мы тоже не медлили, и быстрым шагом пошли назад, надеясь лишь на то, что идти недалеко, никто из нас за это время не споткнется, и зверь нас не успеет догнать...

К счастью, до неширокого отверстия в стене (а ведь мы совсем недавно проходили мимо него!) наша троица добралась меньше, чем за минуту – оказывается, за этим отверстием начинался неширокий тоннель, по которому, пригнувшись, вполне можно передвигаться. По уверениям эльфов, тоннель вел к выходу на поверхность. До того, как зверь появился у отверстия в стене и просунул туда свою голову, мы успели пройти небольшое расстояние по тоннелю. Зверь же, поняв, что добыча от него ушла, поднял такой вой, что хоть уши затыкай. Хорошо еще, что следом за нами не полез, но зато его вой еще долго действовал нам на нервы.

– Орет так, будто собаку Баскервилей принудительно кормят овсянкой на воде... – пробурчал Глеб.

Ответить я не успела, потому что в тоннеле стало чуть светлее, а еще через минуту над нами стало светить солнце! Как же я рада его видеть! Но главное – мы выбрались! Вокруг нас стеной стоял высокий колючий кустарник, а ельник, по которому мы ранее пробирались, находился где-то высоко... Ладно, со своим нынешним местоположением позже разберемся.

Уставший Кирилл уселся на землю, и я присела подле него, зато Глеб еще о чем-то беседовал с человечками, после чего довольно бесцеремонно вытряхнул их из сетки в ту расщелину, откуда мы только что выбрались.

– Все, уходим!.. – скомандовал он. – Просто отойдем подальше отсюда. На всякий случай.

– О чем ты с ними так долго разговаривал?

– Потом, все потом...