Вернёмся домой

– Зачем?.. – не понял Глеб.

– На всякий случай, потому как от людей можно ожидать самых непредсказуемых поступков. Не беспокойтесь – женщина вскоре вернется назад.

– Но я... – начал, было, Кирилл, но эльф его перебил.

– Вы останетесь здесь, потому что в вашем присутствии там нет необходимости. К тому же до нужного места нам придется добираться лесом, а вам это делать совсем непросто, и вы будете нас задерживать, а лишние сложности нам не нужны.

– Кирилл, делай, что тебе говорят... – негромко произнес Глеб и повернулся ко мне. – Вынужден буду прибегнуть к твоей помощи, а не то, и верно, могу споткнуться на ровном месте. Ну, пошли... Как говорится в старом анекдоте – в морг, значит в морг...

– Шутка совсем не к месту... – заметил Кирилл. – Да и не смешно.

– Согласен... кивнул Глеб. – Эта так называемая шутка еще и туповатая, но мне в голову сейчас ничего толкового не приходит.

Когда мы с Глебом шагнули за порог, то увидели, что там, как и сказал Кэйрийлайн, стоят несколько эльфов, а на земле лежат носилки, очень похожие на те, какими пользуются у нас на Земле. Ну, если, конечно, не считать того, что жерди у здешних носилок были покрыты изящным узором, и вместо ткани на жердях была натянута плетеная циновка. На мой вопросительный взгляд Кэйрийлайн лишь чуть заметно передернул плечами.

– Случается, что нам приходится переносить больных или раненых, а при одном взгляде на вашего товарища понятно, что ему самостоятельно до нужного места не дойти. Так что наша помощь необходима.

Не ожидала такого от этих высокомерных людей... Ясно, что о плохом самочувствии Глеба им сообщил мальчишка-эльф, и в наблюдательности ему не отказать. Что ж, я, как видно, слишком плохо думала об эльфах, хотя, возможно, причина подобной заботы чисто прагматическая – понимают, что наш больной совсем плох, а раз так, то поневоле надо помочь...

Помогла Глебу улечься на носилки, и когда эльфы их подняли, направилась вслед. Надо же, и Кэйрийлайн идет с нами, хотя заметно, что на его лице, вместе с невозмутимостью, то и дело проскакивает недовольство – как видно, считает все происходящее совершенно излишними телодвижениями. Уверена: все хлопоты с нами его если не злят, то раздражают, хотя он и пытается это скрыть. Ох, кажется, будь на то его воля, никакой апасы мы бы никогда не увидели.

Впрочем, в данный момент меня куда больше тревожит Глеб. Сейчас, под лучами безжалостного солнца, стало понятно, как заметно сдал наш больной за последние несколько дней – он словно постарел на добрый десяток лет, кожа пожелтела, нос заострился, глаза провалились, а еще в них кое-где полопались кровеносные сосуды... Очень надеюсь, что скоро его муки закончатся и Глеб будет здоров.

Сколько времени мы шли по лесу – точно не скажу, по моим ощущениям это продолжалось не менее получаса, и все, что я могла, так это присматривать за Глебом, опасаясь, чтоб его вновь не скрутил жестокий приступ. Даже по сторонам не глядела – не до того, тем более что Глеб пару раз подносил свою ладонь ко лбу и прикрывал ею глаза, а это первый признак того, что у него начинается головная боль, которая вскоре безжалостно скрутит его, лишая воли, сил и здоровья. Все, что я могла сделать – это время от времени накрывать своей ладонью его подрагивающую руку. Конечно, никакого облегчения это ему не приносило, но зато больной чувствовал, что он не одинок, и рядом находится тот, кто ему искренне сочувствует.

В какой-то момент я чуть отвлеклась, и тут эльфы остановились и опустили носилки на землю. Похоже, мы пришли к нужному месту, но ничего необычного рядом не было, хотя впереди между деревьями словно появился просвет.

– Мы пришли?.. – с надеждой спросила я Кэйрийлайна.

– Да... – тот бросил на меня короткий взгляд. – Помогите подняться вашему товарищу и идите вслед за мной.

Легко сказать – помогите... К счастью, у Глеба все же хватило сил самостоятельно встать на ноги, а потом я крепко взяла его под руку и мы пошли (пусть и с трудом) вслед за Кэйрийлайном. Пара десятков шагов – и мы оказались на краю небольшой поляны, посередине которой стояло необычное дерево, если его можно назвать таким словом. Высотой метра три, довольно широкий ствол темно-коричневого цвета, но самым удивительным было то, что ветвей у этого дерева не было, зато оно было сплошь покрыто тонкими лианами, на которых кое-где виднелись маленькие зеленые листочки. Все как-то невзрачно, и даже немного обидно – неужели передо мной находится та самая чудодейственная апаса? Это, с позволения сказать, дерево, смотрится, словно темное пятно на красивой картине. Как-то она, эта апаса, меня не впечатлила, причем от слова «совсем»... Среди прекрасного леса эльфов, где все просто-таки дышало зеленью, цветами и красотой, это дерево казалось чем-то чужеродным, которому не должно быть места в этом дивном лесу.

– Это что, и есть апаса?.. – я не смогла скрыть в своем голосе ни удивления, ни разочарования.