Верность

Когда Анна вышла из метро, на станции Порта Генуя никого не было. Она направилась вдоль виа Видженова, с трудом поборола соблазн заглянуть в магазинчик с кольцами из чеканного серебра и ускорила шаг. Вход в дом находился напротив парковки, раньше тут причаливали лодки. Много лет назад этот адрес ей дала женщина из ателье, с которой они вместе работали. Записав фамилию Ланди и номер телефона в блокнот, Анна так ни разу им и не воспользовалась, пока был жив Франко. Через два месяца после похорон она записалась на прием, своей очереди ей пришлось ждать целых три недели. Первым делом ее спросили, хочет ли она узнать, каково сейчас на том свете ее мужу. Однако ее интересовало другое. Она хотела узнать свое будущее, черт побери! Всякий раз нажимая на кнопку звонка – а это был уже двенадцатый визит, – она была взвинчена до предела.

Она постаралась привести сюда дочь, потому что на последнем сеансе синьора Ланди сама о ней заговорила – точнее, о своих предчувствиях. Дабы уговорить свою девочку, которая месяцами пресекала все ее попытки и обзывала болтушкой, Анна приплела Дино Буццати: якобы он частенько ходил к Ланди, когда та была еще неопытной гадалкой. Ну а Буццати-то чего хотел от карт? Да кто ж его знает, доченька, наверное, совета в делах любовных. Представляешь, ему ведь предсказали, что он женится на Альмерине. Неужели это правда? Конечно! Но это была неправда, она всегда была сторонницей маленькой лжи во благо и поступала так даже со своим мужем.

На лифте Анна поднялась на пятый этаж. Дверь была приоткрыта, но ей не позволили войти.

– У дочери неотложные дела, я очень извиняюсь, но мы об этом узнали в последний момент, – она сжала сумку. – Вместо нее пришла я, извините за опоздание.

Девушка проводила ее в зал с обоями в цветочек, на стенах висели три рисунка с видами Милана – дворики и шлюз Конка дель Навильи – и пазл в рамке «Леди и Бродяга». В углу примостился радиоприемник сороковых годов с позолотой и ручкой из ореха, глядя на который Анна всегда представляла поющего Тенко. Она так и не присела; когда ее позвали, она пыталась дозвониться до Маргериты. Анна прошла за девушкой по коридору в маленькую кухню: синьора курила за столом, рядом со стаканом чинотто стояла пепельница и блюдце с монетками. Шейный платок скрывал шею гадалки до самого подбородка.

– Дочку задержали на работе. Спасибо, что приняли меня.

Холодильник шумел, магниты на дверце сползли на самый край.

– Значит, делаем полный расклад?

– Давайте сделаем расклад на мою дочь, хорошо?

Она вытащила из сумки майку и протянула гадалке. Та положила майку на стол, оперлась на нее локтем и принялась тасовать карты с сигаретой в руках.

– А я ведь не знаю даже имени, – сказала она, положив сигарету в пепельницу и тасуя карты.

– Ее зовут Маргерита.

– Не дочери, ваше.

– Анна.

– Удобное имя, – проговорила она, прикрыв глаза, – читается с обеих сторон.

– Да, – смущенно улыбнулась Анна.

– Руки не беспокоят?

– Да так, – потерев руки, Анна положила их на колени.

Гадалка внимательно на нее посмотрела и протянула колоду. Анна сдвинула левой и придвинулась поближе, синьора принялась раскладывать карты пирамидой – двенадцать и последняя сверху. В этот раз сверху оказался паж денариев.

– Это к деньгам?

Гадалка сделала ей знак замолчать.

Анна прикусила язык и прислушалась к жужжанию холодильника, это напомнило ей, как год назад гадалка вытащила четверку мечей и сказала, что видит печаль. «Вы могли бы объяснить?» – спросила она, почувствовав ком в горле. Гадалка пояснила, что ее жизнь прошла своим чередом, но она не добилась того, чего хотела, – что-то ей помешало. Анна прослезилась. Она-то знала, что именно ей помешало: семейные хлопоты, табурет и кухонная плита, раскроенная ткань, которой нужно придать форму, брюзжание мужа. Именно это, в то время как иная сила побуждала ее вырваться с виа делле Леге и вступить в Радикальную партию – и чтобы Франко ее не упрекал. Перестать шить на дому – как она хотела открыть магазинчик с собственным именем на витрине! Пройтись по Санкт-Петербургу – колыбели революции и городу запретной любви. Петь с бокалом вина в каком-нибудь заведении в Брера. Это был идеализм? Возможно. Что это было?

Прокашлявшись, гадалка сказала:

– Вижу, с Маргеритой все в порядке… Вижу перемены, – она перебирала одну карту за другой. – Новое место. Или офис.

– Они подыскивают квартиру. Нашли неплохой вариант.

– Подходящий вариант, – она взяла сигарету и глубоко затянулась. – Квартира хорошая.

– А здоровье?

– Вы про женское здоровье? Хотите внуков?

– Мне это неважно.

– Это важно для всех, у кого есть дочки.

– Мне важно, чтобы она была довольна.

– Так оно и есть.

– Тогда хватит.

Вздохнув, Анна спросила:

– А ее нога? Помните, я говорила, что она повредила ногу.

– Так – мелкие неприятности, – синьора взяла туз кубков и положила по центру стола, перетасовала колоду и разложила двенадцать карт вокруг.

– И последнее про Маргериту: если у нее есть домашние животные, нужно от них избавиться. Кошки, собаки, попугайчики.

– У нее их нет.

– Правда?

– Насколько я знаю – да. А почему?