Верность виконтессы. На службе Ее Величества

- По-моему, нет. На посвящении Родриго в рыцари ни герцог, ни графиня не присутствовали. Поэтому если они его и видели, то лишь мельком в нашей с Габриэлем свите. Вряд ли они запомнили чужого слугу.

- Чудесно! - обрадовался Тибо. - Прошу вас, пусть он отвезет записку в монастырь Иоланде. Хочу попросить у нее прощения. Девочка-то ни в чем не виновата.

Сабина растерянно молчала, и Тибо продолжил ее уговаривать:

- Знаю, это опасно. Но Родриго храбр, и ему не в новинку подобные поручения.

- Попросите его сами. В таком деле я не вправе приказывать. Поговорите с ним сейчас?

- Оставим на утро. Я уже чувствую себя изувером, который испытывает ваш организм на прочность.

* * *

Родриго согласился выполнить просьбу графа Шампани. Обрадованный Тибо передал ему небольшое письмо, состоящее из извинений и небольшого стихотворения, воспевающего ангельскую красоту Иоланды и изобличающего его, недостойного быть даже пылью у ее ног. Также граф возвращал девушке ее крохотный, умещающийся в ладони портрет, позабытый ее отцом.

Разговор и сборы происходили в комнате, выделенной виконтессе. В стороне у дальнего окна молча сидели Клеменс и Манон. Родриго прикрепил послание изнутри к своему рваному балахону и подумывал, куда спрятать маленький кинжал.

- Шевалье, возьмите меня с собой, - неожиданно попросила Клеменс.

Все, за исключением Сабины и виконта, по-прежнему считали ее Климентом. Родриго удивился:

- Зачем? Одному проще.

- Вы уверены, что вас, мужчину, пусть даже юродивого, впустят в женскую обитель? А со мной, переодетым в женскую монашескую рясу, у вас будет больше шансов. Мы представимся братом и сестрой. Мое обезображенное лицо вызовет жалость, к тому же уродливые шрамы станут предметом людского любопытства и отвлекут внимание от ваших тайных действий.

- Хорошая идея, Климент, - поддержала Сабина.

После недолгих размышлений Родриго тоже согласился:

- Вы правы, это логично. Пойдем вдвоем.

- Теперь о путях отступления после того, как поручение будет выполнено, - вновь заговорил Тибо. - Лошади будут ждать в полулье от аббатства. Ближе, к сожалению, нельзя - опасно.

- Добежим, - улыбнулся шевалье.

- Ваше сиятельство… - Обернувшись, Клеменс забыла прикрыть лицо капюшоном, и граф - любитель всего прекрасного - невольно поморщился. - Прикажите прикрепить к луке седла мой арбалет. Вдруг герцог Бретонский вышлет за нами погоню.

Тут Сабина вспомнила, что в монастыре также находится Матильда, которая может узнать Клеменс. Виконтесса вывела ее за дверь и высказала свои опасения.

- Не переживайте, госпожа, - улыбнулась бесстрашная арбалетчица, - графиня не видела меня со шрамами, а они, поверьте, сильно изменили мое лицо. К тому же прошло десять лет. Не думаю, что эта дамочка так долго помнит своих бывших слуг.

- Пожалуй, ты права. Но все равно, постарайся избегать ее.

- В этом можете не сомневаться, - горько ухмыльнулась Клеменс.

Хорошо подготовленный план сработал без сбоев. Лазутчиков - неплохих актеров - коротко расспросили и, пожалев, пустили на ночь в обитель. После раннего монастырского ужина Клеменс собрала вокруг себя как можно больше скучающих монахинь и долго рассказывала им выдуманную историю своей жизни. А Родриго, пуская слюни и глупо гогоча над всем вокруг, отправился на разведку. Две служанки Иоланды отпросились погулять в маленьком саду аббатства; Матильду позвал Пьер, поселившийся в отдельном, предназначенном для приезжих мужчин доме. Значит, Иоланда одна. Юродивого, блуждавшего в лабиринтах монастыря, никто не трогал, и он беспрепятственно проник в ее богато обставленную гостевую келью.

- Не пугайтесь, я не причиню вам вреда, - прошептал Родриго, закрывая дверь на засов.

Девушка и не думала пугаться. В ее глазах было лишь наивное любопытство. Она жила за широкой отцовской спиной и еще не подозревала, что в жизни существуют опасность, подлость, разочарования.

- Я не боюсь. - С доверчивой улыбкой Иоланда уверенно подошла ближе. - Во время ужина я несколько раз перехватила ваш взгляд; в нем нет ни капли безумия.

Она - такая очаровательная, такая юная, так сладко пахнущая - стояла совсем рядом, и Родриго с ужасом осознал, что не может ей ответить: голос его не слушался. Взглянув впервые на ее портрет, он решил, что вышивальщица польстила госпоже. Но теперь понимал Тибо. В такую невинную красоту нельзя не влюбиться! Девушка не спускала с Родриго пристального любопытного взгляда, а он… он проклинал графа! Ну почему именно он, Родриго, должен передать ей унизительные для любой женщины слова - слова отказа? Тянуть паузу далее было не только неприлично, но и опасно: девушка могла испугаться. Родриго, с усилием сглотнув комок в горле, произнес:

-Я к вам с дурной вестью от графа Шампани. Убитый горем, он вынужден разорвать вашу помолвку. Вот письмо.

Иоланда, еще не осознав смысла сказанного, быстро прочитала послание от Тибо.

- Как пощечина, - усмехнулась она и небрежно швырнула свиток на кровать, - кстати, первая в моей жизни.