Читаем Вернусь, когда ручьи побегут полностью

Бледное, изношенное небо, уставшее от нас, смертных, смотрит сквозь мачты телевизионных антенн и стояки печных труб, похожих на надгробия. Две вороны, сидящие на краю трубы, с холодным птичьим любопытством разглядывают меня, склонив голову набок и зябко переступая лапами. Делаю усилие, чтобы пошевелить пальцами – они примерзли к металлу. «Помоги!» – прошу я у неба, задрав голову. Оно сурово молчит.

Там, далеко внизу, двигаются по дну каменного ущелья пешеходы, мужчины и женщины, сограждане мои – учителя, врачи, водители трамваев, воспитатели детских садов, руководители предприятий, сотрудники отдела кадров, пенсионеры, члены общества защиты животных, участники художественной самодеятельности, садоводы-любители – чистые, тепло одетые, замечательные люди, они знают, куда идут и откуда, совесть их спокойна. Как завидно легко, не задумываясь, переступают они обутыми ногами по земной тверди, защищенные тихой своей повседневностью, незримым своим единством.

Почему я не с ними?

Снимите меня с крыши! Примите меня обратно! Туда, где по утрам варят овсяную кашу, застилают постель накрахмаленным бельем, где говорят «надень шарфик, простынешь»; протирают запотевшие с мороза очки, входя в дом; примеряют черную нарядную «лодочку», досадуя, что тесновата; где, обнимая, шепчут «я с тобой»… Мне хочется завыть от внезапной нежности, любви и тоски по этому ясному, со светлыми очами, целомудренному миру, по человеческой семье, от которой оторвалась. Как виновата я перед вами, люди добрые! О, верните меня обратно, и я, дурная, грешная, буду просить у вас прощения; я упаду на грудь первому прохожему, оболью слезами раскаяния мутоновый воротник вон той старухи, что стоит в растерянности у светофора, я встану на колени и поцелую ее в стоптанный валенок… «Помоги-и-те», – кричу я, но меня никто не слышит. С мольбой снова поднимаю глаза к небу.

«Просишь защиты и спасения?»

«Да, прошу!»

«Хочешь обратно в человеческую семью?»

«Хочу!» – скулю я.

«Возомнила, что все дозволено тебе? Зарвалась? Своевольничать посмела? Страх забыла? Законы рода попрала! Заповеди! В гордыне своей решила, что сама по себе что-то значишь, тварь? Никто теперь тебя, отщепенку, защищать не будет!»

Холодок отлучения пробежал по моей напуганной душе.

«Судите меня, накажите, только не отлучайте! – взмолилась я. – Я искуплю! Я лучше буду, добрее, смиреннее, послушнее!.. Блюсти буду… заповеди…»

«Раскаиваешься?»

«Раскаиваюсь!» – говорю, глотая слезы.

«Убоишься?»

«Убоюсь!»

Там помедлили, взвешивая, и вынесли вердикт:

Перейти на страницу:

Все книги серии Женская линия

Межсезонье
Межсезонье

После взрывов жилых домов в конце 90-х обычная московская семья решает уехать за границу. Бежит от страха, от нестабильности, от зыбкости и ощущения Межсезонья – неустроенности, чувства, что нигде нет тебе места. Бежит по трудной дороге, которая ведет вовсе не туда, куда хотели попасть сначала. Старый мир рассыпается, из Вены Европа видится совсем другой, чем представлялась когда-то. То, что казалось незыблемым – семья, – идет трещинами, шатается, а иногда кажется, что вот-вот исчезнет навсегда, будто ее и не было. И остаешься ты одна. Ты и Межсезонье – кто кого? И что такое Межсезонье – друг, враг, чужой в тебе или ты сам?

Дарья Вернер , Максим Михайлович Тихомиров , Максим Тихомиров , Павел КОРНЕВ , Павел Николаевич Корнев , Сергей Юрьевич Миронов

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Фэнтези / Современная проза / Проза
Вернусь, когда ручьи побегут
Вернусь, когда ручьи побегут

«Вымышленные события и случайные совпадения» дебютного романа сценариста и режиссера документального кино Татьяны Бутовской происходят в среде творческой интеллигенции СССР образца 80-х. Здесь «перестройка, гласность, эйфория» – лишь декорации, в которых разыгрывается очередной акт непреходящей драмы о женщинах и их мужчинах.Александра Камилова, начинающий режиссер-документалист, переживая мучительный и запретный роман со своим коллегой, человеком Востока, верит, что это – «любовь, которая длится дольше жизни». Подруги Александры, тоже каждая по-своему проходящие кризис среднего возраста, пытаются ее образумить, но в душе сами хотят поверить в «вечную любовь».Три женщины, одновременно оказавшиеся на перекрестках судьбы, должны сделать, быть может самый непростой в их жизни, выбор.

Татьяна Борисовна Бутовская , Татьяна Бутовская

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги