Вернуть или вернуться?

В редакцию в этот день мы не попали. Вначале пытались договориться с хозяином дома. Он был в отъезде. Управляющий без него никого не пускал. Но нам-то нужен был садовник со шлангом и всего на пару минут. В общем, управляющего «подмазали» тремя рублями, садовнику заплатили рубль, переодели Пашку и начали снимать «шедевр мирового кино».

Как я и говорил, управились быстро. По идее, хозяин дома даже не поймёт, что это была постановка. Типа мы случайно засняли работу садовника. Проявляли плёнку снова в кустарных условиях. Где-то слиплась, где-то ещё какой-то брак был. Но в целом нормально.

Сняли ещё два фильма. Сходили на вокзал. Там, возле складов, организовали представление в духе Чарли Чаплина. Нашли грузчика покрупнее, дали ему здоровенную доску, заплатили пятьдесят копеек и объяснили сценарий. Теперь уже от доски уворачивался Мишка. Пришлось, конечно, потренироваться, но грузчик свой гонорар отработал. Это было глупо и смешно. То, что нужно для простой публики.

Чернов снова ругался на неподходящие условия в бараке и сушил плёнку на верёвке, используя самодельные прищепки из деревянных щепок. Фильмы получились изумительными. Народ в зале хохотал так, что содрогалась крыша. Как мало нужно человеку для счастья.

Через пару дней младший Аносов устроил небольшие преобразования. В очередной раз я восхитился купеческой жилкой аносовских отпрысков. Теперь сеансы шли каждые пятнадцать минут, начиная с девяти утра. Думаете, какой дурак пойдёт на сеанс в девять утра? Тот, кто знает, что на него билет стоит всего десять копеек. Аркашка намеренно занизил цену, оставив стоимость билета в двадцать копеек после семи вечера. Но количество сеансов увеличилось в два раза. Конечно, с такими темпами быстро заездит пленку и аппарат. Зато только чистой прибыли в день мы получали более ста пятидесяти рублей, представляете?!

– Может, ну их, эти заводы? – впервые задумался «о смысле бытия» Серёга. – К чему нам заводы, сталь, чугун?

– Но-но! Что за пораженческие настроения? – отвесил я подзатыльник Серёге. – Ты за этим в девятнадцатый век пришёл?

– Я там, наверное, не родился в новой реальности, – продолжил дальше философствовать Сергей.

– Конечно, не родился. Нет той, другой реальности. Будет новая и именно такая, какую мы создадим. Кино для тебя – лёгкие и быстрые деньги. Сам ведь жаловался, что на ближайшие два года не имеешь информации о ставках на бирже.

– А с кинотеатром я за месяц его работы смогу купить экскаватор, – согласился Сергей.

Аркашка был недоволен тем, что кинопроектор всего один, да и фильмов больше нет. Он бы ещё с десяток кинотеатров по городу открыл. Я пообещал парню, что всё будет.

До редакции газеты мы всё же добрались. Но статью о представлении кино Русскому техническому обществу я писал уже без азарта. Как говорит Артём: «Плевать!» Лучше кого-нибудь отправлю за линзами в Германию. Того же Аркашку, раз он так страдает на тему упущенной прибыли. Чем быстрее привезёт, тем быстрее аппараты сделаем.

Время шло, а меня на повторную демонстрацию перед учёными всё не приглашали. Серёга предполагал, что все в отпусках, отдыхают. Не знаю, что на меня нашло, но я решил запатентовать радио. Именно в том виде, как его представит через два года Попов.

– Васька, помнишь мои уроки по вибратору Герца? – поинтересовался я у парнишки, придя за ним на строившийся завод.

– М-м-м… – не понял Васька, к чему такой вопрос.

– Будем на тебя, Василий Михайлович Уваров, оформлять привилегию, – заявил я. – Давай подготовим чертежи и документацию.

Вообще-то моё имя стояло там вторым, но предполагалось, что производство и прочие организационные вопросы я перекину на Ваську. Три дня занимались документами, Серёгин юрист уже наловчился всё оформлять быстро. Я проследил, как заполнена форма и описание изобретения. Кажется, всё верно. Можно оплачивать и отправлять. Теперь-то Россия точно не профукает пальму первенства.

Больше задерживаться в Петербурге смысла не было. Пора возвращаться домой. Творческих планов море, и это всё ещё нужно осуществлять.

Обратно мы везли с собой один трактор. Второй Серёга уговорил оставить ему. Вдруг кому придётся продемонстрировать эту большую и по сути бесполезную игрушку? Мне же это лишние проблемы с отправкой масла и солярки. Но если Серёга думает его кому-то показывать, пусть развлекается сам. Хотя дел у него и так по горло. Рабочих много, но такие все бестолковые. Это же обычные крестьяне из деревень, подавшиеся на заработки. Класть кирпич они не могли, даже раствор месить и то нужно было ставить того, кто их проконтролирует.

В Кривом Роге обстановка была ещё хуже. Серёга даже не рискнул завозить какое-то серьёзное оборудование без надёжного кирпичного склада. И с рабочей силой там тоже хуже. Но всё решаемо. Жаль, мои «руководители производства» ещё слишком малы.

В школе осталось тридцать девять учеников. Можно было взять в новом учебном году с десяток. К тому же у меня уже спрашивали о наборе детей. Сильно афишировать приём я не стал, но пятерых сыновей артельщиков принял. Возраст, конечно, одиннадцать – двенадцать лет.