Вернуть мужа. Стратегия и Тактика (СИ)

- А про Варю посмела? - Рита шевелит внезапно посиневшими губами.

- Я сама! - кидаюсь я к Рите. - Это я сама. Я заставила отца. Я хотела узнать, кто она и где она.

- Мы теперь не скроем, - бормочет  Рита, спиной двигаясь к двери.

- Рита! - папа делает шаг ей вдогонку.

- Не надо! - машет она руками, словно отгоняет пчел. - Не сейчас!

Рита почти бегом выходит из кабинета. Папа устало садится на кресло, словно все силы у него закончились.

- Ты рада? - сухо спрашивает он.

- Чему? - поражаюсь я. - Ритиному страху и горю? Нет! Не рада.

Я выбегаю за Ритой, но нигде ее не вижу. Обходя участок, заглядывая в летнюю кухню, в беседку у пруда, выглядывая за ворота, я вспоминаю самое важное.

Мне восемь лет. Мы с Ритой купаем Мышильду. Она тогда еще не была Мышильдой. А была годовалой сестренкой Машей. Рита целует ее крохотные пальчики, а я щекочу животик. Машка хохочет-заливается. А Рита говорит: "Маша, скажи Ва-ря! Скажи! Назови свою сестренку по имени! Ва-ря!" Машка хохочет и ничего не говорит, только пыхтит, шлепая ладошкой по воде и визжа от радости, когда мы охаем.

Мне четырнадцать. Папа не отпускает меня на школьную дискотеку. Вовка мерзнет у подъезда уже почти час. Рита подмигивает мне и идет к нему в комнату. Через полчаса папа, прочитав мне лекцию о дурном влиянии низкопробной музыки на подростковые умы и незрелую психику, отпускает меня танцевать.

Мне семнадцать. И мне нельзя приходить домой позже одиннадцати. Я почти всегда укладываюсь во временные рамки, но... Сегодня так трудно расстаться с Максимом. Мы целуемся в подъезде, прощаясь десятки раз и так и не уходя друг от друга.

- Полдвенадцатого! - ужасаюсь я, приложив ладошку к распухшим от поцелуев губам.

Часы в гостиной показывают без пяти одиннадцать. Папа читает в кресле. Рита вышивает в соседнем. Увидев меня, отец откладывает книгу и с удивлением смотрит на часы.

- Мне казалось, что уже больше, - хмурится он и, уходя в спальню, строго говорит мне. - Ложись спать! Завтра рано вставать. Опять будешь капризничать.

Глядя на мое потрясенное лицо, Рита прикладывает палец к губам и, забравшись на стул, двигает стрелки часов вперед.

- Варя! Пожалуйста, следи за временем. Дважды это не провернуть.

И я понимаю, что она умудрилась перевести часы назад, когда поняла, что я опаздываю.

Мне двадцать, и я вышла замуж. Прощаясь с нами, новобрачными, уезжающими с банкета, в фойе выходят наши родители. Отцы жмут руку Максиму, целуют меня. Наталья Сергеевна, обняв меня, шепчет: "Будьте счастливы! Это не просто!". Максиму она протягивает обе руки, тот целует их по очереди, потом прижимает мать к себе, и я слышу его "Спасибо". Рита порывисто обнимает Максима, гладя его по спине, и теперь я слышу ее слова: "Люби мою дочь и не обижай ее. Она лучшее, что будет у тебя в жизни, но ты это и без меня знаешь".

Риту я нахожу в теплице с розами, гиацинтами, ирисами. Она сидит на маленькой скамеечке и перебирает сорванный бутон розы, отрывая от него белые лепестки, которые ложатся на дорожку, выложенную искусственным камнем, словно капли белой краски.

- Я в порядке, Варя! - говорит она, не оборачиваясь. - Не волнуйся. Я справлюсь.

- Я ничего не расскажу Маше, - начинаю я горячо убеждать Риту. - Правда! Верь мне! Ты ее мать. Настоящая. Навсегда.

- Она может узнать как-то по-другому, и все изменится, - устало опустив плечи, говорит Рита. - Она нас не простит. Меня не простит.

- Глупости! - твердо говорю я. - Мышильда умная девочка. Ей двадцать два года. Если и узнает... Она всех простит - и все будет хорошо.

- Хорошо уже никогда не будет, - печально отвечает Рита и начинает теребить красную розу. - Была дочь, и нет дочери. Это мне наказание за ложь.

- Будет! - обещаю я. - И это не наказание, а награда. Такая замечательная дочь. Она никогда тебя не предаст, не оставит.

- Ты хорошая девочка, Варя, - тяжело вздыхает Рита. - Я хочу побыть одна, не ходи за мной.

Растерянно молчу, когда Рита выходит из теплицы и идет к пруду. Потом понимаю, что не сказала самого важного и бросаюсь следом.

- Варя! Я просила, - тихо говорит мне Рита, стоя на берегу пруда. На крыльцо выходит отец, смотрит на нас издалека, но не решается подойти.

- Я хочу побыть одна, - повторяет Рита.

Я оглядываюсь на отца, поднимаю голову к небу. Прошел, наверное, час, как мы с Сашкой приехали. Солнце готовится к теплому приятному вечеру. У меня есть еще пара часов, чтобы попытаться не сойти с ума.

- Ты не можешь быть одна. У тебя две дочери, мама, - говорю я.

Глава 38. Двенадцать лет назад. Объяснение.

Я решил проблему,

теперь пойду исправлять решение.

Мудрость из интернета.

Вы судите по костюму?

Никогда не делайте этого.

Вы можете ошибиться,

и притом, весьма крупно.

Михаил Булгаков "Мастер и Маргарита"

- Чего спрятались? - спрашивает Вовка, найдя нас с девчонками в пустом кабинете Зои Львовны.