Вернуть огонь

Узнала, что молчать я способна не более минуты, и что жареные пельмени – это умопомрачительно вкусно, а кастрюля сметаны к ним – вообще бесценно. Домашней, божественно густой. М-м-м! Была бы котом – непременно бы сунула в нее морду и жадно чавкала. Но я не такая, я воспитанная. Пришлось взять ложку. Правда, соглашаться есть прямо со сковородки оказалось опрометчиво, потому что она одна на двоих. Пока я смаковала каждую пельмешку, этот голодный смел все остальное. Впрочем, девушке не стоит столько жрать, особенно в гостях…

После была комната – большая, светлая, без штор и занавесок. Приглушенные шаги по ковру, уже привычный запах старых книг. На окне та же композиция из подвесок, что и в машине. Жутких, но отчего-то больше не пугающих. Постер с кроликом из «Алисы» на полстены, нехилый гербарий в серванте, а в углу за загнутым ковром… мотоцикл?! Надеюсь, в ванной не плавает подводная лодка? Как хозяин его сюда втащил?! Страшным колдунством?… И всюду детали какие-то, и еще одна новая прибавилась, из того принесенного пакета. На подоконнике были налипшие желтые листья, словно их впустили специально, и лежала колода карт старинных, узорчатой рубашкой вверх. Интересно… Едва потянула руку, хапнули за нее и усадили на диван. Рядом с собой, таким обжигающе горячим. Сердце екнуло и подскочило к горлу. Ощущался странный жар, накатывал волнами, намертво приковывая к месту. Ни шелохнуться. Дальше – как в тумане. Невесомые прикосновения, голова кругом. Тихий шепот, слова, смысл которых ускользал. Пахнущая маслом и горечью толстая нить, продетое сквозь нее кольцо. Два узла, и оно ледяным кулоном легло на мою грудь. Отрезвило враз. Родион по-хозяйски спрятал его мне под кофту и сказал серьезно:

– Не снимай, не трогай и не показывай никому.

Я кивнула. Как тут было ответить? Горло пересохло, дыхание сбилось. Только и смогла, что откинуться на спинку дивана и смахнуть со лба капельки пота. Вот это накрыло! Точно магия.

В ушах зазвенело, перед глазами поплыла невнятная картинка. Поначалу невнятная… Потом – до боли знакомая. Полумрак зала, кружение теней. Шелковая простыня на рояле, дрожащее пламя свечей. И что-то новое – дверь, на балкон. Приоткрытая. За ней – темная фигура. Стоит на месте, но приближается. Это я к ней иду? Шаг, другой, третий. Зажмуренные глаза, глубокий вдох. Крепкие объятия и оброненное чужим женским голосом: «Твоя…»

Пришла в себя от сквозняка, по-прежнему полулежа на диване. В лицо бил свет, вместо звона – дребезжание. В открытое окно залетали желтые листья, цеплялись за подоконник, шелестели. Родион ковырялся в какой-то громкой коробочке в углу, у мотоцикла. На меня ноль внимания. Я старательно поерзала, поскрипела диваном. Не помогло. Зябко поежилась и доложила:

– Мой детский кошмар обретает подробности!

– Хорошо, – донеслось из-за его спины.

– Все равно непонятно, что у них там стряслось.

В ответ – ничего. Тишина. Хотя, какая уж тут тишина, при таких адских звуках. В этой коробке демоны, не иначе!

– Что дальше? – не выдержала я.

– Домой поедешь, – заявил он, не отвлекаясь от ковыряния. Ах так?! – Подготовишься…

– К чему?! – мгновенно стало не до обид. – Как?…

– Морально. Но если отдохнешь или поспишь – будет неплохо. Около одиннадцати вечера за тобой заеду.

– Куда заедешь? – надула я губы. – Адреса-то не знаешь!

– Не проблема, – Родион соизволил обернуться, – ты мне его сейчас скажешь.

Сказала, куда деваться. Надеюсь, до вечера моего спасителя никуда не сдует. А то вон как окно открыл…

Я решила прогуляться пешком – идти недалеко, и проветриться не лишнее. Как знать, может, заодно дурь из головы выветрится? Кольцо тянуло вниз, как булыжник, дурь не выветривалась, но укладывалась покомпактнее. Без понятия, на что я сегодня подписалась, но Родион явно знает, что делает. Дураком самоуверенным не выглядит, всякие паранормальные штучки делать умеет, и в этой истории пытался разобраться давно. Мне остается лишь его слушать и слушаться. Для начала домой – отдыхать, как и было велено!

Квартира встретила привычной тишиной и напоминаниями о вчерашней стыдной пьянке. Пустая бутылка виски, кучка скомканных фантиков от конфет, компьютер с поставленной на паузу серией мультика, отличающегося крайне черным юмором. Розовый бурундук с большим бантом на голове страшно пучил глаза, готовясь к очередной кровавой кончине. Много же я выпила, чтобы это смотреть! Я заметалась по комнате, устраняя последствия свидания с Джеком. Интересно, зачем мне понадобилось вырезать из старого глянцевого журнала накачанного красавца в трусах?… Ай, не хочу знать! Красавец упал в мусорную корзину, а я – на диван. Хорошо, хоть романтическое безобразие после Вадика было сразу убрано, выкинуто и проветрено. Для большей неадекватности мне как раз и не хватает тех возбуждающих благовоний нанюхаться.