Вернуть всё

      На улице закричали дети, играя в салки. Она с беспокойством выглянула в окно. Нет, все в порядке, Уля играет вместе с соседскими детьми. Хорошо, что начались каникулы, и не нужно ходить в школу. Вот уже несколько недель ее подташнивает по утрам. Ушлые школьные дамы наверняка бы все поняли. Хорошо, что у нее до нового учебного года есть время все хорошенько обдумать.

      Через неделю решилась на разговор с Александром. Но вот как его заманить к себе? Не пойдет. Нет, нужно действовать по-другому.

      На следующий день рано утром пришла в школу. Та была гулкой и пустынной, какой-то унылой и нежилой. Внизу ходил туда-сюда Дмитрий Сергеевич-второй, видимо, прикидывая, что нужно делать в первую очередь. Наверняка школу в этом году снова придется ремонтировать учителям.

      Она осторожно прокралась наверх. В учительской никого не было. Она быстро набрала номер конторы и спросила:

      – Александр Иванович на месте? Никуда еще не уехал?

      Секретарша раздраженно буркнула:

      – Вроде здесь еще. Что-то передать?

      – Да, пожалуйста. Скажите, что его ждут в школе. У нас к нему предложение.

      И, не дожидаясь вопроса «кто звонит?», положила трубку.

      Чтобы не сходить с ума от беспокойства, достала тетрадь и принялась прикидывать план участка. Ей все казалось, что можно сделать еще лучше. Но от волнения в голову не приходила ни одна умная мысль.

      Через полчаса решила, что Александр не придет. Может, некогда ему, а может догадался, кто его зовет.

      Она встала и подошла к окну. Если он придет, она увидит его сразу. И тут же позади раздался его глубокий голос:

      – Вы не меня ждете?

      После того, что было, это величание ударило по натянутым нервам, как по барабану.

      – Вас. – Она подошла к столу и села за ним, создавая разделительное пространство. – Садитесь, пожалуйста.

      Он подозрительно оглядел учительскую.

      – А где все?

      – Думаю, придут позже. Но у меня к вам приватный разговор.

      – Какой еще приватный разговор? О чем?

      Наталье вдруг стало смешно.

      – Если помните маленький эпизод в вашем доме, то у него оказались последствия. К сожалению.

      Александр побледнел.

      – Какой еще эпизод?

      Наталья изучающе посмотрела на него. Неужели и вправду не помнит? Этого она не ожидала. Продолжала молча смотреть на него.

      – Черт! А я был уверен, что это был сон! Неужели это был не сон? – он тревожно уставился на нее, ожидая опровержения своим самым страшным ожиданиям.

      – Нет, к сожалению, это был не сон.

      – Если ты думаешь, что я на тебе женюсь, то зря! – это прозвучало слишком громко и категорично. – Я люблю другую! – и совсем уж по-детски: – И всегда буду любить ее одну!

      Наталья чуть слышно возразила, до того болезненным оказался этот разговор:

      – Я тебя жениться не заставляю. – Ей показалось глупым говорить ему «вы». – Просто хочу, чтоб малыш знал своего отца.

      – Да какого лешего! Не надо навязывать мне этого ребенка! Почем я знаю, с кем ты еще спала! – Александр дошел до белого каления, обычно он, как большинство окрестных староверов, о нечисти старался не вспоминать.

      Наталья горько сказала:

      – Хорошо, забудем об этом разговоре, Александр Иванович. Считайте, что его не было.

      Не попрощавшись, он огромными шагами проскочил немаленький коридор и спустился по лестнице, оставляя за собой гулкое эхо.

      Наталья встала и уставилась в окно, ничего не видя, глаза застилала белая полоса. Ну, на что она надеялась, заводя этот безнадежный разговор?

      В учительскую осторожно заглянул Павел. Наталья стояла у окна. Она не всхлипывала, но от нее веяло такой безнадежностью, что Павел поежился.

      – Извини, но я кое-что слышал.

      Не поворачиваясь, она мертвенным голосом спросила:

      – Что именно?

      – У вас с Александром будет ребенок, но он не собирается его признавать.

      Наталья равнодушным тоном подтвердила:

      – Все правильно.

      – И что ты собираешься делать?

      Она нервно передернула плечами.

      – Не знаю. Аборт делать поздно. Можно, конечно, попроситься на социальный аборт, но это будет уже самое настоящее убийство. Это не для меня.

      – Тогда остается рожать.

      – Рожать без мужа? В селе староверов? Это значит здесь больше не работать. Домой мне тоже ехать нельзя, меня бывший муж загрызет.

      Павел усмехнулся.

      – Значить, надо рожать при муже.

      Наталья резко повернулась. На бледном лице огнем горели глаза.

      – Издеваешься?

      – И не думал.

      – Тогда кого ты предлагаешь мне в мужья? Себя? Чужого ребенка будешь воспитывать?

      – Да нет, не настолько уж я благороден. Я думаю Сашку образумить.

      Наталья снова повернулась к окну.

      – Я уже пыталась. Результат ты слышал сам.

      – Я это не ты.

      – Я не хочу его принуждать.

      – А ребенка делать ты его принуждала?

      Она помялась.

      – Нет, конечно. Просто я оказалась не в том месте и не в то время.

      Павел озадачился.

      – Это как?

      – Он с Аней говорил. Видимо, она ему что-то сказала, потому что он сам не свой был. Выпил немного, и тут же захмелел, он же не пьет. Да еще голова у него болела, он таблетку какую-то проглотил. А тут меня черт принес. Не к нему, конечно, а к управляющему. Я у Ивана Александровича автобус для детей просила, в область съездить. В общем, глупо все получилось. Честно говоря, я не особо сопротивлялась. В общем, не повезло. Идиотизм, одним словом.