Вернуться, чтобы уйти

И тут неожиданно, но весьма вовремя, заявился Виталий Буров, старинный приятель, с которым они вместе начинали служить родине, — Павел Жогин следователем прокуратуры, а Виталий опером в милиции. И если Жогин в какой-то момент по не слишком очевидным даже для себя причинам сошел с дистанции, то жилистый и азартный Буров продолжал забег, и уже было ясно, что служебные перспективы у него весьма радужные. Жогин всегда знал: Буров свое возьмет. И не имел ничего против. Если бы таких оперов было побольше, с законом в стране дела обстояли бы по-другому. Правда, глядя на широкоскулое лицо своего приятеля, Жогин всегда вспоминал прочитанное где-то сообщение, что британские ученые в ходе специального исследования пришли к выводу, что обманщиков и аферистов можно определять по лицу: мужчины с широкими физиономиями более склонны к поступкам, так сказать, неэтичным. Многомудрые британцы установили, что граждане с более широкими лицами по отношению к общим пропорциям тела в ходе деловых переговоров чаще прибегали к обману, нежели испытуемые с узкими лицами. И во время карточной игры они также чаще лгали и обманывали, чтобы выиграть. В общем, профессора доказали, что определенные физические характеристики могут указывать на склонность человека к обману и мошенничеству. Они объяснили это тем, что у мужчин с более широкими лицами повышен уровень агрессии, поэтому они более склонны к демонстрации своей доминирующей роли, а также к асоциальному поведению, в частности к обману и аферам.

Признаться, Жогина выводы профессоров не слишком убедили. Его жизненный и профессиональный опыт как раз подсказывал, что среди аферистов и лгунов достаточно часто встречаются и персонажи с узкими, вытянутыми физиономиями. Но, глядя на Виталика, он всякий раз думал, что западные профессора, может быть, в чем-то и правы — Буров был мастер разводок и известный темнила. Но, как он утверждал, сугубо для пользы дела. А если представить себе контингент, с которым он работал, то упрекать его в склонности «замутить» и откровенно надуть было несправедливо. За себя в этом плане Жогин не опасался, он слишком хорошо знал Бурова, а тот знал об этом. Но, с другой стороны, привычка — вторая натура. И потому, когда Буров с Жогиным хитрил и темнил, он или как бы невзначай ставил его на место либо просто принимал вид, что ничего не замечает, но поправку на ветер, конечно, делал.

У Бурова была с собой бутылка действительно хорошего виски, так что, как писал Пушкин, «шампанское явилось, разговор оживился…»

Виталик согнал с лица улыбку, и глаза его словно заледенели.

— Паша, есть человек… Он воевал, несколько раз ранен, в Грозном в танке горел. Он наш боевой товарищ, понимаешь? И у него страшное горе. У этого человека ничего не осталось в жизни…

По тому, как говорил Буров, было ясно, что пришел он не просто так. Он не часто бывал в таком злом и напряженном состоянии, для профессионала, в общем-то, не самом обычном.

— А что случилось-то?

— У него пропала единственная дочь, студентка, жена после этого с горя умерла… И никто не хочет ничего делать.

А он, дядя Коля, друг моего отца. Я его с детства знаю. И Дашку, дочь его, тоже знаю. Правда, не видел давно. Пропала, и никаких концов…

— А твои опера, что?

— Ничего.

В Москве каждый год пропадают около трех тысяч человек, — автоматически вспомнил Жогин статистику, которую когда-то серьезно изучал. Примерно 300 из них вообще не находят — ни живыми, ни мертвыми. Бесследно исчезают лишь жертвы тщательно спланированных преступлений. Остальных обычно находят в течение года — живыми или мертвыми, чаще случайно, чем в ходе целенаправленных поисков.

В лихие 1990-е в столице даже создали Бюро регистрации несчастных случаев, тогда появилось много неопознанных трупов — шли бесконечные бандитские разборки, передел влияния, криминальные войны… Со временем контингент пропавших и исчезнувших изменился — стали преобладать одинокие старики, бомжи, алкоголики, наркоманы, молодые женщины и дети. Настала, так сказать, мирная жизнь… Как-то в Троице-Лыкове обнаружили целое захоронение — 37 трупов. Орудовала банда, которая убивала одиноких стариков, чтобы овладеть их квартирами… В последнее время поисками пропавших стали заниматься частные агентства, движения волонтеров и добровольцев. Эти ребята способны на многое — недавно заклеили весь город листовками с фотографиями пропавшей студентки университета, организованными группами прочесали все лесополосы и парки рядом с университетом… Вот только никаких следов девушки не нашли. Не нашла их и полиция, как будто она просто растворилась. Привлекали даже экстрасенсов, но, как рассказали сами волонтеры, еще ни один маг на их памяти реально найти человека не помог. О судьбе девушки так ничего и не известно. Только то, что уголовное дело все же возбудили…