Вернуться, чтобы вернуться…

На пресс-конференции Карлос, неделю изучавший материалы, подготовленные ему Томасом, подробно отвечал на вопросы журналистов, постоянно шутил и улыбался. Он подтвердил, ранее сделанное им заявление о том, что он будет лично участвовать в гонке, подчеркнув, что «хорьх» ему будет предоставлен его другом – сеньором Томасом Лиманом, много сделавшим для того, чтобы оргкомитет работал слаженно и плодотворно. Журналисты не заострили на этом внимание, им интереснее было получить всю информацию о построенных объектах и трассе.

Подготовленный Томасом к такому возможному интересу, Карлос в заключении от имени оргкомитета пригласил всех присутствующих принять участие в приеме, который должен был состояться сразу после пресс-конференции. Приглашение было с воодушевлением принято, журналисты бурно аплодировали.

Кроме журналистов, на прием прибыли все уважаемые люди города, а также кое-то из известных Томасу членов руководства партии. Не было только мэра, как сообщила новая пресс-секретарь, «мэр сожалеет, что состояние здоровья не позволяет ему принять участие в общем торжестве». Среди участников приема к своему удивлению Томас увидел одетую в вечернее платье Хуаниту.

«Вот ей то здесь и не надо было бы быть, – подумал он. – Вряд ли ее общение с Карлосом, а оно не может не быть, останется вне поля зрения журналистов. Он не может не понимать это… А если понимает, то делает сознательно… Далеко же у них зашло дело…»

Прием шел как обычно: звучали тосты и слова благодарности за проведенную работу. И Томас, и сеньор Каваредо удостоились отдельных тостов, им были вручены памятные сувениры. Говорили много и многие, постепенно, как обычно это бывает, из присутствующих образовались группки, объединенные общими интересами, начались танцы.

Переходя от группы к группе, вступая и прекращая разговор, Томас заметил, что Карлос постоянно о чем-то разговаривал с Хуанитой, она смеялась и часто отрицательно мотала головой.

– Заметил? – к Томасу подошел Федор. – Сеньор Родригес …

– Да.

– Это не с проста.

– Согласен.

– Что думаешь делать?

– Пригласи ее танцевать.

– Я? – удивился Федор. – А почему не ты?

– Мне нельзя. Я его друг.

– Хорошо.

Федор подошел к Карлосу и Хуаните и, поклонившись, пригласил сеньориту Хуаниту на танец. Она отказала.

– Сеньору Каваредо отказано, – Федор вернулся к Томасу. – Правда, не окончательно. Сеньорита Хуанита обещала подумать…

– А Карлос?

– Не доволен, что помешал их разговору.

– Понятно. Пойдем к гостям … А то, что-то сеньор Публисиас загрустил…

Сеньор Публисиас тоже был включен Томасом в список приглашенных на прием, но Хуаниты, это Томас помнил точно, в утвержденном Карлосом списке не было…

«Как же она попала сюда? – думал он, слушая, как Федор что-то рассказывает окружившим их и сеньора Публисиаса нескольким журналистам. – Неужели Карлос послал за ней машину?»

Внезапно в гул голосов ворвался женский крик. Кричали откуда-то из-за спины Томаса. Участники приема недоуменно застыли переглядываясь. Томас оглянулся: Карлоса и Хуаниты не было.

«Хуанита! – понял Томас. – Это Хуанита! Но где она? Где Карлос?»

Он взглянул на Федора.

– Там! – показал ему глазами Федор.

«В домике для ночлега и отдыха!» – догадался Томас и бросился туда. За ним все остальные.

Дверь в домик была заперта. Томас вышиб ее плечом и влетел в помещение.

Плачущая Хуанита, в разорванном на плече платье и с окровавленным тонким и длинным ножом в правой руке, стояла над лежащим в луже крови Карлосом.

«Все кончено! – понял Томас. – Все…»

Он наклонился к Карлосу. Все было ясно: нож пробил артерию.

Вбежавшие за ним в домик столпились у двери.

Томас повернулся к Хуаните: – Зачем?

– Что зачем? – она непонимающе посмотрела на него.

Томас подошел к ней и взял из ее руки нож: – Сейчас тут будет полиция. Я могу, что-то для вас сделать?

– Да, – прошептала Хуанита, – подтвердите, что это была самооборона с моей стороны.

Томас, молча, кивнул.

Через столпившихся у двери пролез тучный начальник городской полиции.

– Вы арестованы, – объявил он Хуаните и повернулся к Томасу, – а Вас, сеньор Лимман как первого попавшего на место преступления прошу быть свидетелем.

– Хорошо, – Томас отдал ему окровавленный нож.

– Господа! – начальник полиции повернулся к двери. – Прошу освободить помещение. И успокойте дам. Журналистов прошу не покидать территорию до особого распоряжения.

XXXVIII

«Как у Хуаниты оказался нож? Не столовый, что было бы понятно, а стилет? – сидя у стены домика и наблюдая, как приехавшие полицейские проводят осмотр домика и прилегающей местности, размышлял Томас. – Заранее принесла, спрятав в вечернем платье? Могла… Но зачем? Если опасалась, то зачем появилась на приеме? Зачем пошла с ним? Почему попросила подтвердить, что это самооборона?»

Рядом с домиком остановилась полицейская машина, из нее выскочил полицейский и, что-то спросив у первого попавшегося коллеги, бросился в домик.

«Что такое? – подумал Томас. – Не иначе как что-то произошло…»

Из домика вышел начальник полиции и направился к Томасу.

– Что-то случилось? – Томас поднялся ему на встречу.