Вернуться, чтобы вернуться…

– Нет, идите домой, я тоже скоро уеду.

Они немного помолчали и ушли.

– Ты тоже можешь быть свободен до завтрашнего утра, – Томас вернулся в автомобиль. – Оставь ключи в замке зажигания.

– А вы? – водитель непонимающе посмотрел на Томаса.

– Я приеду позже. Иди.

«Значит, все-таки мэр…– подумал Томас. – Мэр переиграл, перехитрил самоуверенного Карлоса. Автомастерскую сожгли люди мэра. Хуанита – точно человек мэра. Мэр понял, что гонка – конец его карьеры, поэтому все это организовал, тем более, что Карлос «зарвался», хотя Томас его предупреждал и просил быть скромнее. А может быть мэру помогли понять и организовать?»

Через десять минут рядом с автомобилем Томаса остановился знакомый ему «опель», из которого вышел встревоженный Чиккорелли.

– Кто это сделал?

– Это я должен спросить у вас: кто это сделал? – перешел в атаку, вышедший ему навстречу Томас.

– Почему?

– Почему? Да потому, что теперь все придется или начать с начала, или восстанавливать!

– Вы о чем? – недоуменно спросил Чиккорелли. – Об автомастерской?

– Нет! О том, чем мы с вами все это время занимались!

– Да… – Чиккорелли задумался. – Вы думаете, что все так плохо?

– Пока до конца не знаю. Сейчас все зависит от вас.

– Слушаю.

– Необходимо узнать, кто и почему организовал все это: убийство заместителя мэра, председателя оргкомитета, поджог автомастерской.

– Ясно. Есть зацепки?

– Один из поджигателей, его увезла полиция.

– Все?

– Все.

– А секретарь заместителя мэра?

– Это полиция должна быть уверена, что это самооборона.

– Почему?

– Если она докопается до истины, то это навредит делу.

– Вы хотите сказать, что …

– Что чем меньше об этом будут знать правды, тем будет лучше.

– Правильно.

– Что-нибудь еще?

– Все, больше ничего. До свидания.

– Подождите, – Чиккорелли взял Томаса за руку. – Вам ничего не угрожает?

– Не думаю. Это был бы перебор.

– Уверены?

– Хочу верить.

– Будьте осторожны. Я завтра позвоню Вам. До свидания.

– До завтра.

Вернувшись на виллу, Томас приказал испуганно смотревшему на него дворецкому срочно собрать в холле всех слуг. Слугам Томас объявил, что понимает их состояние и не будет возражать, если кто-либо из них примет решение покинуть виллу. Не зависимо от их решения, он благодарен каждому из них и каждый из них дополнительно получит пособие в размере месячного заработка.

Покинуть виллу не захотел никто.

Утром, когда Томас один, без водителя выехал из ворот виллы, на шоссе за его автомобилем пристроился знакомый «опель».

«Чиккорелли, – понял Томас, – хочет поговорить, но не хочет «светиться». Ну что же, поговорим…»

Томас подъехал к входу в центральный парк и не спеша пошел по центральной аллее, потом свернул на боковую и оглянулся. Чиккорелли с Гонсалесом шли за ним. Еще один мужчина шел за ними метрах в двадцати.

«Ого, и Гонсалес с ним, – подумал Томас, – да и третий… Похоже дело серьезное…»

Он дошел до середины аллеи и сел на лавку. Через минуту рядом сел Чиккорелли, а Гонсалес, кивнув, сел на соседнюю. Правая рука Гонсалеса была в кармане.

«Вальтер», – догадался Томас.»

Мужчина сел на лавку в начале аллеи.

«Охраняют, – понял Томас. – Меня? Или мою встречу?»

– Мы все выяснили, – поздоровавшись, сказал Чиккорелли. – Все организовано мэром…

– Точно? Не ошиблись?

– Он, – Чиккорелли кивнул на Гонсалеса, – со своими методами не ошибается.

– Интересно…

– Гонсалес умеет развязывать языки… Вот он и применил свои навыки…

«Палача, – добавил про себя Томас.»

– У него есть доступ к арестованным?

– Зачем, – улыбнулся Чиккорелли, – арестованные иногда совершают попытки бегства… особенно, если им помогают…Вот Гонсалес и задержал беглеца.

– И?

– Беглец немного поупрямился, а потом все сказал.

– Понятно? А Хуанита?

– Сидит в камере. Беглец подтвердил, что она ничего не знает и простой исполнитель… Ее запугали и вынудили совершить то, что она совершила.

– Значит, полиция считает, что это самооборона?

– Да, и мы не будем ее разубеждать в этом.

– Понятно. Спасибо. Что еще?

– Мы предлагаем Вам скрыться.

– Почему?

– Беглец сказал, что мэр приказал своим людям разобраться с Вами. Но не сразу, а недели через две, когда все успокоится…

– Ему можно верить?

– Можно, – усмехнулся Чиккорелли, – врать было не в его интересах.

– Было?

– Было, он утонул.

– На долго мне надо скрыться?

– Навсегда.

– Навсегда?

– Да. Мы поможем Вам.

– Как?

– По нашим каналам мы перебросим Вас в Европу.

– Зачем?

– Там есть организация, которая нуждается в таких людях как Вы.

– Я должен подумать.

– Думайте. Я подожду ответа.

– Вы хотите сказать, что я должен дать ответ сейчас?

– Да, именно так.