Вернуться к тебе

— Нет. Не пойдешь.

— Да, Боаз. Пойду. Я здесь.

Брат заказал себе еще пива. Пьет и смотрит на меня.

Я смотрю прямо ему в глаза, хотя больше всего на свете мне хочется отвести взгляд. Понаблюдать за крабами в аквариуме или за хорошенькой официанткой, скучающей за кассой.

Прошло всего тринадцать дней с того момента, когда я проводил Боаза, уходящего от нашего дома, стоя у окна его комнаты с нарисованными на стенах аэропланами и подвешенными к потолку картонными планетами, но мне кажется, что тот день был много жизней назад.

— Я здесь, — повторяю я.

Боаз достает бумажник. Просматривает чек и подсовывает несколько мятых купюр под полупустую бутылочку с соевым соусом.

Он встает.

Похоже, Боаз хочет что-то сказать. У него вид человека, который приводит свои мысли в порядок. Что бы это ни было, я готов слушать брата. Потому что любое сочетание слов, услышанное от него сейчас, было бы лучше, чем ничто. То ничто, к которому я так привык.

Но тут Боаз отворачивается и шагает к выходу.

На этот раз я не переворачиваю стул. Я быстро вскакиваю и спешу за братом. Через парковку. Через безлюдную улицу.

— Убирайся, — кричит Боаз, не оборачиваясь.

Он шагает все быстрее.

— Ни за что.

Брат сворачивает в переулок. Минует несколько многоквартирных домов. Поворачивает направо. Потом налево. Потом опять направо.

Я иду следом.

Как только я вижу вывеску мотеля, меня сразу охватывает облегчение. Отчасти я переживал — а вдруг Боаз в буквальном смысле слова стал бродягой и ночует где придется?

Это двухэтажный мотель, и двери номеров выходят прямо на автостоянку. Боаз быстро взбегает по ступенькам крыльца. Я не отстаю от него. Он подходит к двери номера восемнадцать, достает из кармана пластиковую карту-ключ и проводит по щели запирающего устройства. Приоткрыв дверь, брат придерживает створку ногой и при этом резко протягивает руку и хватает меня за загривок. Он притягивает меня поближе к себе и злобно шепчет, обдавая меня дыханием, прямо в ухо:

— Убирайся отсюда на хрен!

Потом Боаз отталкивает меня, перешагивает порог и захлопывает за собой дверь.

К тому времени, когда я возвращаюсь в наш номер мотеля — замерзший, голодный, на ватных ногах, — Перл и Цим уже спят. По телевизору идет какой-то вялый полицейский боевик.

Они лежат на одной кровати.

И Перл, и Цим одеты, лежат поверх одеяла. Как же я рад видеть эти родные физиономии.

Я очень стараюсь их не разбудить, но Перл, по ее собственному признанию, спит на редкость чутко. Она вскакивает и судорожно ощупывает все вокруг себя в поисках очков.

Смотрит на Цима, спящего рядом с ней!

— О боже! Я спала с Ричардом. Это же просто… ой-ой-ой! Перл перепрыгивает на другую кровать. Я сажусь на край. В номере еще не совсем темно. Я рассказываю Перл о том, что, несмотря ни на что, я все же разыскал своего брата в торговом центре, в китайском ресторане, где он с отсутствующим видом сидел перед пустыми пивными бутылками.

— А как там еда? — поинтересовалась Перл.

— Не в этом дело. — Я с удивлением посмотрел на подружку.

— Верно. Прости. Ты же знаешь про меня и еду. Пожалуйста, продолжай.

Я укладываюсь рядом с Перл и рассказываю обо всем по порядку.

— Боаз в беде, — заключаю я, добравшись до конца своего рассказа.

— Это мы знаем. Поэтому ты здесь.

Наступает долгая пауза. Перл засыпает. Очки падают с ее переносицы. Я снимаю их.

Проснувшись с первыми лучами солнца, я обнаруживаю, что лежу, прижав очки Перл к груди.

Мы едем прямо к тому мотелю, где остановился Боаз, но он уже выехал, что нас совсем не удивило. Мы находим магазин «7-11» и пьем кофе с пончиками на стоянке, усевшись на капоте машины Перл.

Я ложусь на спину и щурю глаза от солнца. Мне почти удается убедить себя в том, что я лежу на скате крыши у себя под окном, а мои друзья сидят рядом.

— И что дальше? — спрашивает Цим.

— Ага, — кивает Перл. — Какой план, босс?

У меня голова кружится. Шея еще побаливает.

Я сажусь:

— Ладно. Вот что мне известно. Во-первых, я знаю, куда Боаз отправится вечером. Во-вторых, я знаю, что он не хочет, чтобы я шел вместе с ним. На самом деле я почти не сомневаюсь в том, что брат меня ненавидит. Так что давайте оставим его ненависть ко мне под номером три. В-четвертых, я предполагаю, что Боаз может изменить свои планы на сегодняшний вечер, лишь бы только снова не встретиться со мной. В-пятых, я уверен, что ни за что больше не разыщу его, если он так поступит. И в-шестых, я знаю, что у этого кофе вкус какашек.

С этими словами я выливаю остатки кофе на асфальт.

Перл спрыгивает с капота и открывает дверь машины со стороны руля:

— Пошли, парни. Запрыгивайте!

— Куда поедем?

— Не знаю, как вы, а я пешком ходить больше не могу.

Тошнит от этого.

— Да ты толком и не ходила!

— Ты это моим лодыжкам скажи.

— Ну так? Куда?

— Позавтракать по-настоящему. Ну, чтобы были белки и углеводы и все такое. А потом мы тебя доставим в Эдисон, а я вернусь в «Фрозурт» и к загадочному флирту с Иль Дуче. А Цим продолжит свое свободное плавание, если Боб не сжалится над ним и не возьмет его на твое место в «Видеораму», но пока завтрак. После завтрака — Эдисон. А в промежутке сгоняем в кинцо.