«Верные»

— Тут все кончено, — произнесла Анариэль. — Пошли посмотрим, как дела у твоей подружки…

— Ты зачем вперед полезла?

— Я, наконец, поняла, что происходит при попадании магии в костюм. Модулированный пучок энергии расщепляется… Что-то принимается костюмом и используется для его зарядки. Что-то высвечивается в виде тепла, света и электромагнитного излучения. А что-то… — сделала паузу квентка, — …в виде чистой немодулированной кси-энергии! Которая автоматически поглощается кси-оператором…

— И ты решила принять на себя заклинание этого жреца? А если бы он воспользовался заклинанием косвенного действия?

— А оно так и было! Метнул в меня скрепленным кси-силой комом снега. Да только двойное преобразование энергии всегда менее эффективно одинарного. А он и так — максимум «пятерка», да еще и почти пустой. Быстро-то силы ему взять негде, недаром и на твою подружку облизывался. Отбила я его прикладом — энергия погасилась, ком и рассыпался.

На том конце деревни тоже оказалось все закончено… Перед домом магички лежали, как показалось Диману в первый миг, три тела убитых эльфиек… Но нет, двое явно живые. Так что будет, кого на суд вести. А в открытых нараспашку дверях, привалившись к косяку, с пистолетом в опущенной руке стояла Иримэ… Совершенно ошарашенная, с текущими по щекам слезами и даже совершенно не обращающая на то, что она даже толком не одета, а на дворе зима.

— Как ты, отбилась? — оглядевшись по сторонам, спросила Анариэль.

— З-за что они так? — подняв на них свои зеленые глазища, спросила эльфийка. — Я ж им… ничего плохого… Я им все объясняла, они клялись… А теперь пришли убивать.

— Если бы все клятвы соблюдались — мы все жили бы в совсем ином мире, — усмехнулась квентка. — Где не было бы войн и преступлений, насилия и обмана, лжи и подлости. Сколько самых нерушимых, даже скрепленных заклинаниями, клятв нарушалось, сколько раз разумные продавали и предавали друг друга за самую ничтожную малость… Ну что, пойдем пленных считать? Одевайся, Ир…

Как ни странно, но из подстреленных около дома Иримэ эльфиек живы были все трое… Хотя одна и с тяжелыми ранениями — и было непонятно, что с ними делать. Лечить или добить, дабы не мучились? С теми, кого пристрелили около дома верховного жреца, было уже все ясно. Лишь пара из них еще подавали признаки жизни — но даже на первый взгляд было видно, что не жильцы. А вот те, кого повязали в доме, уже пришли в себя и даже пытались развязаться. Безрезультатно… Четыре в доме, семеро на улице. Все мужики-заговорщики есть. Три эльфийки у дома Иримэ, еще одна «эльфорка» тут, неподалеку. Где еще примерно восьмеро-девятеро? Похоже, были где-то на подстраховке, но сбежали как поняли, что их планы рухнули, и теперь сидят по домам, делая вид, что они не при чем. Вот только не выйдет — если не всех, то почти всех они с Анариэль знают по именам… Но их искать можно будет утром. А пока стащить всех пленных в один из домов неподалеку и малость подлечить раненых, чтобы не померли прямо сейчас. Без всякой магии — обычными местными средствами…

— Не трать силы на преступниц, — одернула Иримэ Анариэль. — Все равно завтра их ждут суд и казнь…

Эльфийка пробовала было что-то возразить на счет ценности всех для племени, но, вспомнив, как ее только что хотела убить эта «тройка», вздрогнула, а из глаз вновь полились слезы… И пришлось увести ее домой. А сама Анариэль осталась караулить пленных.

— Никогда не думала, что стану лагерным надсмотрщиком, — когда Иримэ уже вышла из домика, а Диман засобирался следом за ней, вдруг произнесла Анариэль. — Как и судьей и палачом…

— Давай я тут посижу?

— Нет, Дим, иди, — ответила квентка. — Ирку успокой. Поговори что ли с ней, отвлеки, что-нибудь хорошее расскажи… И… можешь ей доверять. Хорошая девочка, против нас она ничего не умышляет…

— С чего вдруг такое доверие? — удивился таким словам недоверчивой квентки Диман.

— Я ее проверила. Дала ей пару артефактов… Следящий и подслушивающий… Так что точно знаю, — усмехнулась в ответ та.