Верочка и Анечка

Все это время проходит в оживленных беседах. Папа разговаривает с Леем на английском, а я на французском. С папой я разговариваю тоже по-английски. Говорить по-русски в присутствии человека, не понимающего этого языка, по крайней мере, невежливо.

Лей постоянно шутит, рассказывает разные истории. Я стараюсь не отстать и поведать ему как можно больше про наши Ташкентские достопримечательности. Он рассказывает и про себя тоже. В 18 лет он уехал из бедной провинции Китая в поисках лучшей жизни. Во Францию он приехал со ста долларами в кармане, зная всего три слова по-французски. Работал то там, то тут. Сейчас у него крупная компания, в распоряжении которой находятся авиа-тренажеры, на которых учатся пилоты из многих стран.

Я смотрю на Лея с восхищением. Он добился всего в этой жизни сам!

После посещения достопримечательностей мы идем кушать шашлыки в маленьком кафе около речки. Я пытаюсь научить Лея говорить слово «шашлык», но у него получается только что-то вроде «счастьликь».

Перед тем как попрощаться мы обмениваемся сувенирами. Мы с папой дарим Лею маленькую керамическую фигурку узбека, жарящего шашлыки, а Лей дарит мне французские духи и шейный платок…

По дороге домой я считаю: «Через чтыре года мне будет восемнадцать, а ему сорок четыре… в принципе он будет еще довольно молодым…»

Ежевика

Новенького — уже не помню, как его звали — в нашем классе невзлюбили сразу. На это были вполне веские причины. Во-первых, новенький заявился к нам нежданно-негаданно посреди учебного года. Во-вторых, он был несколько глуповат. Возможно, мы бы охотно простили ему вышеперечисленные прегрешения, если бы не было третьей причины. Новенький попросту вонял. Казалось, что про то, что существует мочалка и мыло, он знал только понаслышке. А про их предназначение не догадывался вообще. На переменах все старались держаться от новенького подальше, и на уроках он сидел один.

Однажды, учитель рисования, Борис Михалыч, проходя мимо парты, за которой сидел новенький, остановился, принюхался и сказал:

— Как-то у вас тут странно ежевикой попахивает…

С тех пор новенького стали называть Ежевикой.

В конце учебного года с Ежевикой приключилась неприятная история. Он подрался так сильно, что попал в больницу. Точнее дрался не он, а дрались с ним. Наш одноклассник Игорек, то ли по своим каким-то личным мотивам, то ли выражая мнение коллектива, побил Ежевику. Сам он поплатился за это сломанным носом и парой синяков.

Если кто-то думает, что впоследствии мы всем классом ходили в больницу навещать Ежевику, и что он в итоге оказался неплохим парнем, и что в следующем году мы с ним подружились, то вынуждена вас огорчить: такое обычно бывает только в добрых книжках про пионеров и октябрят. У нас же было все по-другому. Ежевику мы больше не видели — он, очевидно, перешел в другую школу.

А мораль этой истории проста, как в детском стишке: «Надо, надо умываться по утрам и вечерам, а нечистым трубочистам стыд и срам!»

Экзамен по ИНН

После девятого класса у нас экзамены. Мы сдаем математику, русский язык, историю Узбекистана, узбекский язык и что самое глупое: предмет, который называется ИНН — «Идея национальной независимости и основы духовности». На уроках по этому предмету нас учили любить наш Узбекистан. Мы должны были говорить как мы рады, что живем в такой чудесной стране и что у нас такой замечательный президент. Естественно, наше обучение не принесло желаемых плодов, но экзамен сдавать все равно придется. Хорошо еще, что наша учительница заранее сказала нам, как она разложит билеты, так что пришлось учить не тридцать билетов, а всего один. Я выбрала себе наименее патриотический билет № 15, чтобы не приходилось пересиливать себя, говоря про наше великолепное правительство, про нашу любимую Родину и про нашего мудрого президента.

Со спокойным сердцем я иду на экзамен. Уверено подхожу к столу, отсчитываю 14 билетов и беру пятнадцатый по счету. Но…это не пятнадцатый билет…это шестнадцатый. Я быстро пробегаю глазами по аккуратно лежащему рядку билетов и понимаю, что начала считать не с того края. Сначала я хочу поменять билет и взять свой, пятнадцатый, но прочитав вопрос шестнадцатого билета «Что такое национальная гордость?», я решаю отвечать. Что-нибудь наплету.

Минут десять я готовлюсь, потом сажусь напротив Сергея Владимировича. Он наш учитель по ГосПраву, но почему-то принимает экзамен по ИНН.

Я начинаю «лить воду»: «У любого народа есть своя национальная гордость… Гордиться своей нацией просто необходимо, для того чтобы быть достойным гражданином своей страны… Узбеки очень гордятся своей нацией…»

Тут Сергей Владимирович обрывает меня:

— Вот ты кто по национальности?

— Я русская, — отвечаю я,

— Хорошо, чем ты гордишься у русских?

Я задумываюсь, потом вспоминаю книжку Алексея Толстого «Петр I», которую я недавно пыталась прочитать, и говорю:

— Например, я горжусь Петром I.

— А чем еще? — продолжает допрашивать меня Сергей Владимирович