Вероника № 5

Даша посмотрела вслед брату. И привычно удивилась, каким же большим он вырос. Сейчас она на него злилась, но вообще ей доставляло удовольствие видеть, как играют его мышцы, как проступают кубики на животе. Всю эту физическую роскошь Даша воспринимала как своё богатство – она столько труда, времени и сил вложила в этого парня! Даже переехав к мужу, Даша не сняла с себя забот о младшем брате. Тогда он был тинейджером – нескладным, худым, прыщавым. Дарья прибегала из университета, чтобы встретить пацана из школы и накормить обедом. Записывала в спортивные секции, возила к стоматологу…

И вот ребёнок вырос – красивый, сильный, огромный.

Иногда по вечерам, когда выдавалась минутка, свободная от бесконечной возни по хозяйству или учебной писанины, Даша любила устроиться на диване с вышивкой или альбомом, где она делала наброски. Она приваливалась к боку Андрея, смотревшего телевизор, ощущала тепло брата, чувствовала, как шевелится бицепс, когда он переключает каналы.

Андрей, наверное, был единственным человеком, перед которым Даша не стеснялась своего увлечения куклами. Она могла сидеть рядом и спокойно расшивать золотом и бусинками кусок ткани, чтобы потом превратить его в пышную кукольную юбку.

У бывшего мужа подобная картина вызвала бы прилив желчи. «И на что ты только тратишь время! Какое глупое детское занятие!» – сочась ядом, говорил он. Даше приходилось прятать ткань и нитки, она чувствовала себя виноватой. Её увлечение действительно было глупым и несерьёзным. В Витиной квартире она хранила кукол в коробках, убирала подальше в шкаф, чтобы не раздражать мужа. Они, её драгоценные красавицы, бедняжки, лежали в темноте, как в гробу.

А сейчас были красиво расставлены на полке. Даша часто переодевала их, меняла местами, создавала композиции. Шарнирное устройство позволяло куклам принимать любые позы – изящные, грациозные. А лица красавиц-аристократок всегда хранили выражение высокомерной неприступности. Даше это нравилось. Сейчас она думала, что Вероника – её новое тайное увлечение – похожа на одну из кукол. Такая же гордая, самоуверенная красотка. И – так же, как и куклы, – в полном подчинении у Дарьи…

Брат, вопреки доброй семейной традиции, не гнобил Дарью за её девичье пристрастие. Напротив, восхищался тонкой работой, удивлённо рассматривал византийские узоры вышивки, поражался терпению сестры.

Полная безопасность – вот что ощущала Даша, когда на диване пристраивалась сбоку к брату, словно маленький зверёк.

Люся: Понятно, почему ей никто не нужен. У неё Андрей, этот юный Аполлон – хоть сейчас на обложку журнала «Мэнс Хэлс». И взгляду приятно, и обнимайся сколько хочешь! Красота!

Близкий и родной, куда уж роднее – хромосомы-то одинаковые! Нежный, заботливый. В квартире полный порядок, все гаечки прикручены, все гвозди прибиты. На машине возит куда надо. Тяжести перетаскивает любые. Даже денег немножко зарабатывает. Опора и защита. Кто будет думать о каком-то там муже, когда рядом есть такой братан?

Даша шуршала на кухне, продолжая возмущаться поведением брата. Она подогревала суп на плите, а котлеты – в микроволновке.

– Негодяй! – пробормотала Даша, но уже без прежнего возмущения. – Козявка безответственная! Ну как же так! Это всего лишь второй курс. А уже тянем из последних сил. Дальше-то что будет?

Вместе с Андреем она по второму кругу изучала все предметы. Она словно заново поступила на химфак. Даша понимала, насколько трудно учиться на этом факультете. Даже у неё – вечной отличницы – вид толстых учебников вызывал зубную боль. Но Даша надеялась, что брат постепенно втянется, полюбит эту сложную науку. Сработают гены: отец чуть ли не ночевал в лаборатории, мама увлечённо преподавала – и сыну должна передаться их страсть.

Правда, в случае с Дашей гены дали осечку, она так и не сумела воспылать страстью ко всем этим пробиркам и растворам. Великолепная наука красивых формул, эффектных экспериментов и непредсказуемых результатов оставляла её равнодушной. Она изо всех сил пыталась полюбить химию! Не вышло.

Но у брата обязательно должно получиться.

Для начала – диплом. Потом – аспирантура. Старшая сестра, как и прежде, будет во всём помогать брату. Они с Андреем должны пройти этот путь до конца. В память о родителях. Ведь им, фанатично преданным химии, даже представить себе было странно, что дети будут заниматься какой-то другой наукой.

Люся металась по квартире в неглиже и бигуди, собираясь на свидание. Это будет уже четвёртая встреча с Борисом. Поэтому, натягивая платье и подкрашивая глаза, Люся попутно обдумывала серьёзный вопрос: не слишком ли долго она маринует мужчину? Не лопнет ли у него терпение? Не пора ли проявить уступчивость?

Это всегда было проблемой – сообразить, когда уже «пора». Чтобы, с одной стороны, не выглядеть чересчур доступной, а с другой стороны – не раздражать партнёра, строя из себя принцессу-недотрогу.

Люся вовсе не была недотрогой, но и к беспорядочным связям питала отвращение, так как в детстве жила в гадюшнике, устроенном родителями-алкоголиками, и на многое насмотрелась.