Вероника

Дальше мы сидели в кабинете директрисы. Мама просила меня назвать, кто надо мной издевался. Я не хотела. Ничего не хотела. Всё ждала, когда же мы сможем пойти домой. Потом целое собрание. Сонм перебивающих друг друга голосов. Голосов матерей, которые утверждают, что их детки самые лучшие и не способны, ни на что дурное. Они в это верили. А мне было всё равно. Какой имеет смысл всё это. Я чувствовала, что всем плевать на меня. Им всем. И даже директрисе, с нарочито показной серьезностью, скучающему участковому, которого позвала моя мама, и даже моей матери, что так усердно разбиралась в «сложившейся ситуации». Издержки профессии.

Это был мой последний день в школе. Дальше я перешла на домашнее обучение. Большей частью я занималась с мамой. Позже, была целая свора репетиторов. Жаль, что проблем это никак не решило. Я так же осталась объектом для различных выходок такого рода но, если не в школе, так в своем дворе. В дополнении ко всему я ходила к разного рода психологам, невропатологам и логопедам. Жаль только, что всё было бес толку. Говорить я так и не начала. Лишь просыпалась от собственных криков по ночам.

Наконец, я закрыла папку. Подшила дела, спрятала в шкаф. Причина моей тревоги он. Я это знала. Знала с самого начала. Если он снова в городе, и останется здесь, не дай Бог нам увидеться вновь. Это будет жуткая встреча. Я это чувствую.

Я не в состоянии работать. Все время отвлекаюсь, все валится из рук. Не знаю, как я закончу этот рабочий день. Минуты ползут медленно, словно продираясь сквозь густой кисель. Густой кисель моих мыслей. И снова чувство. Всё так обыденно, так обычно. И в этом есть что-то жутко неправильное. Недавно звонила мама, говорит опять нужно ехать. Первый раз, эта новость меня не радует. Хотелось, наоборот, пойти с ней, оказаться дома поскорей. Почувствовать себя в безопасности. Хоть бы не встретиться с ним вновь.

Вечер. Ужин. Звяканье столовых приборов, стук кружек о стол, пятно на полу. Мама что-то говорит. Я не слушаю. Периодически киваю. Не важно, вовлечена ли я в процесс, она будет продолжать. Я таскаю огромные камни, белые от соли, с низины реки на вершину холма. Я строю Алтарь.

Гладкие овальные валуны лежат вдоль побережья. Река накрывает их во время паводков, затем уходит в русло, и вода, испаряясь, оставляет на них белый налет соли. Откуда в реке соль, я не знаю. Мой путь занимает весь день. Я беру камень, тащу его на самый верх. Это тяжело, но я продолжаю это изо дня в день. Когда я кладу его на предыдущий кирпичик моего творения, Солнце посылает мне прощальный луч мягкого закатного света. Я иду обратно. Когда я беру следующий камень, Солнце встречает меня задорным лучиком, рассыпающимся на поверхности быстро текущей реки, на тысячи кусочков. Мне не нужно спать, не нужно есть, не нужно отдыхать. У меня есть работа, в которую я верю.

А вокруг меня лес. Глухой и таинственный. Здесь никогда ничего не меняется. День за днем. Деревья лишь провожают меня бездушными взглядами. Ни одобрения, ни осуждения. И я отношусь к ним также. Работа идет полным ходом. Я не знаю, когда я закончу. Чувствую лишь, что пойму, когда нужно будет остановиться. А пока я тащу очередной камень наверх, туда, где меня встретит последний луч света. Груда камней всё растет и растет. Вот мне уже нужно взбираться, что бы положить очередной валун. Я словно древний египтянин, строящий свою пирамиду.

Недели сменяют дни, месяцы недели, а месяцы складываются в годы. Нет ни смены погоды, ни уменьшения дня. Все движение здесь статично. Четко выверено. Я даже не стараюсь строить что-то. Когда я поднимаюсь на холм, я вижу груду камней. Что за чертовщина происходит в моей голове?

– Ты ведь не будешь против?

Моя нога соскальзывает, когда я несу очередной камень. Я падаю, и камень катится вниз. Вопрос, прозвучавший как выстрел. Я не понимаю, о чем речь. Я вновь вижу свою мать впервые.

Она говорила о том, что встретила мужчину. Да, она понимает, что в её возрасте это странно. Но может, она ждала именно его. Он нравится ей, она ему. Да, они познакомились давно, просто она не знала, как сказать мне об этом. Возможно это любовь. Он немного младше её, но ведь, это уже не так страшно. В этом то возрасте. Он знает, обо мне. Нет, конечно, он все понимает. Что будут трудности. Но он верит, что мы сможем их преодолеть. Хочет стать мне другом, ведь отцом уже вряд ли получится. Он предложил ей жить с ним. Ведь я уже взрослая, и смогу справляться со всем сама. Мы будем видеться с ней на работе. Они буду навещать меня. Именно навещать, а не приходить в гости. Боже, что она говорит? Всё это она говорила мне, пока я ворочила внутри себя камни. Вся эта информация оседала внутри меня, как соль на тех самых камнях, но я даже не обращала на неё внимания. Пока она не задала этот вопрос.

Я вижу, что она стесняется. Мы словно поменялись ролями. Как будто это я, смущаясь, говорю, о том, что хочу жить с парнем. Словно в первый раз говорю матери, что влюбилась. И словно оправдываюсь за это. Ситуация в которой мы ни разу не были. И уже не будем.