Вероника, я люблю тебя! (СИ)

— Ника, я не хотел тебя обидеть, прости. И твои слова неправда. Я не смеюсь над тобой. Я получаю удовольствие от того, как ты реагируешь на меня. Почему не понимаешь этого? Я рад, что мои слова заставляют тебя возбуждаться, со мной происходит то же. Тебе хватает лишь один раз поцеловать меня, и я сам не могу устоять перед тобой. Блин, ты же знаешь это. Придаёт ли мне уверенности твоя реакция? Да, конечно, придаёт! Я в восторге, что такая красивая, восхитительная девушка меня хочет. Знаешь, как это кружит голову? Как это пьянит? Но, повторяюсь, я не хочу обидеть и, если это так, то извини меня, пожалуйста.

Он говорит все эти слова спокойным вкрадчивым голосом, без тени волнения. Я замечаю, что он уже отпустил мои руки, не сжимает бедра.

Я вздыхаю.

— Ты веришь мне? — Спрашивает он.

Верю ли? Да, я верю ему.

— Да, — говорю.

Он слазит с меня и поднимает за руки. Мы обнимаем друг друга. Целую его шею, и он шепчет мне:

— И, между прочим, я тебе твоей слабостью не тычу!

Я отстраняюсь от него. Смотрю на жёлтые искорки в его глазах. Прищуриваюсь. Сейчас точно скажет какую-нибудь непристойность.

— Я делаю это кое-чем другим. Разве ты не заметила?

Я не успеваю заткнуть уши. Он хохочет и его смех такой заразительный, что я не могу не рассмеяться в ответ.

Глава 45

Наконец-то настал день, когда я вернусь домой! Как же я рада! Я так соскучилась по нашей квартире, учёбе и работе. С ума сойти можно! Две недели пролежать в больнице! Для человека, который практически никогда не лежал в больнице, коим я и являюсь (если не считать рокового случая в детстве, когда утонул папа), это настоящий кошмар! Правда я редко была одна, со мной всегда был кто-то. И, конечно, он. Мой красивый парень. Марк прошёл со мной от начала до конца все эти дни, и когда мне было тяжело, и потом, когда организм мой начал выздоравливать. Моя голова, которая в первые дни после травмы болела просто невыносимо, теперь почти не болит. Первые дни меня тошнило (последствия сотрясения). Позже это прошло, Слава Богу!

И вот теперь я буду дома. Снова смогу учиться нормально. Смогу опять работать. Хотя Марк против, чтобы я работала. Наверное, он бы хотел, чтобы я была дома и лежала в кровати. Но я уже не могу лежать! Я хочу двигаться! Как можно больше!

После обхода врача, я собираю вещи в сумку, тепло одеваюсь. Погода сейчас почти зимняя. Несмотря на то, что на дворе ещё октябрь. На улице вечерами лежит снег. Он тает днём, когда становится теплее, но вечерами падает опять.

Мне теперь нужно держать тело в тепле, чтобы не заболеть снова. Дмитрий Владимирович, мой врач, говорит, что риск заболеть снова есть всегда. Тело моё ещё не окрепло, поэтому мне нужно беречь себя. Я обещала ему, что обязательно буду соблюдать все его предписания.

— У вас сильный организм, Вероника, но даже за сильным организмом нужно следить. И, кстати, если будут мучить головные боли, не молчите, обращайтесь. С головой шутить нельзя.

Я киваю и прощаюсь с ним. Дмитрий Владимирович хороший врач. Мне повезло, что именно он лечил меня. Я всегда буду ему благодарна. В дни, когда мне было совсем худо, он был внимательным и проявлял заботу. Вряд ли все врачи ведут себя так по отношению к пациентам. Он, скорее, исключение из правил.

Я говорю об этом Марку, а он только фыркает.

— Ты лежала в платной палате, ещё бы он не был внимательным, — ворчит. Ему не нравится, что я хорошо отзываюсь о докторе, который меня лечил?

— Не ворчи, — улыбаюсь. — Ты что, меня к врачу ревнуешь?

— Нет, — слышу короткий ответ.

Улыбаюсь мысленно.

— Вообще-то, Дмитрий Владимирович, довольно симпатичный, — протягиваю я, уже предвкушая его реакцию. Забавно же?

— Ника! — Возмущается Марк. — Ты чего? — Брови его взлетают вверх, а я хохочу. Он явно опешил.

— Ладно, Марк, я шучу, — говорю. Он дуется ещё какое-то время, но потом сменяет гнев на милость. И между нами снова мир.

Единственное, что меня огорчает, это то, что мама так и не объявилась. Но должно ли это меня огорчать теперь, когда я точно знаю, что матери плевать на меня? Если бы это было не так, она хотя бы ответила на звонок или сообщение, которое я ей послала. Да, я сделала это. Решилась ей написать, что заболела и лежу в больнице. Но она, видимо, так и не прочитала смс. Почему я чувствую такую боль, когда думаю о ней? Я хотела бы, чтобы она пришла в больницу. Мы бы поговорили, и быть может, смогли решить наши проблемы. Да, она выгнала меня из дома. Но чтобы я там не говорила окружающим меня людям, в глубине души я скучаю по ней. Она ведь моя мама, в конце концов! И мне жаль, что она меня не любит. «У меня больше нет дочери». Смахиваю слезу.

— Ника, ты готова? — Спрашивает Марк. Он сидит в кресле и наблюдает за мной. — О чём так задумалась?

Пожимаю плечами. Лишь бы он не увидел, что я плачу.

— Так, ни о чём.

Блин, голос просто предатель! Он дрожит и не даёт скрыть мои эмоции.

Марк встаёт с кресла, подходит ко мне. Берёт за подбородок. Изучает внимательно моё лицо.