Версальские кружева

– Михаилу пишешь… – Услышала она голос Нины, вернувшейся к столу. – Ну, все, закрутила! И Вове своему про него рассказала, и отцу… Зачем, вот, только тебе это нужно? Тянешь за один семейный стол и любовника, и мужа.

– А что тут плохого? Вова никогда не догадается, что Миша мой любовник, а отец, – ты же сама слышала, во всем меня поддерживает. Подумаешь! Муж, любовник… они все теперь мои, и я ни с кем делиться не собираюсь! – Женщина засмеялась. – Пусть так и сидят рядом со мной! Я сказала!!

– Ой, да делай ты, что хочешь! Я пойду, полежу немного… а то устала бегать тут перед вами, в прислугу уже превратилась.

Марго встала и потянулась, под халатом она была обнажена. Мысли заработали только в одну сторону – ей опять очень захотелось увидеть Михаила.

Быстро одевшись, уже через тридцать минут она стояла на крыльце его дома.

Услышав звонок у входной двери, Михаил откинул одеяло, поднялся с кровати и посмотрел из окна спальни на улицу – на парковке стояли джип «Мерседес» и пятая модель «Жигули».

– О, какая ты ненасытная! – пробормотал он, надевая по дороге к входной двери футболку.

– Здравствуй, любимый мой! – Марго поцеловала его и, не останавливаясь в прихожей, прошла на кухню. – Ты только проснулся? – Она вытащила из пакета литровую банку, закрытую пластиковой крышкой. – Это мамин борщ. Вкусный, пальчики оближешь! – Она скинула на табуретку белую куртку, расшитую на спине стразами Сваровски.

Михаил подошел к ней вплотную и обнял.

– Марго, ты что, принесла мне еды? Так ты заботишься обо мне?

– Конечно. – Она улыбнулась и чмокнула его в щечку. – Я очень хорошая, красивая и добрая женщина. А потом, ты всю ночь трудился, доставляя мне удовольствие, и теперь мне тоже хочется тебя отблагодарить… Нет! Неправильно сказала, хочется стать для тебя близкой и любимой. – Она посмотрела в его глаза, где-то глубоко внутри ее души ожило и зашевелилось что-то приятное и светлое, словно только что родившись. Ей показалось, что с ней никогда такого не было.

Ангелы и демоны, живущие в душе у каждого из них, перепутались местами и уступили место порхающим амурам. Счастье и радость потекли по их венам потоками любви и желания.

Он опять поднял ее на руки и понес в спальню. Марго обхватила его руками за шею и тихо произнесла:

– А как же мамин борщ?

– Ты вкуснее в миллион раз, – ответил Михаил.

Помогая ей раздеться, он прислушивался к себе и таял от собственного страха. Ощущение, что она начинает нравиться ему, заполняло его мысли, он боялся и одновременно шел вперед.

Марго тоже не понимала, что происходит с ее головой и сознанием: откуда-то из дальних глубин души зазвучали сентиментальность и трепетность. Его губы и ласки рождали в ней волну неизвестных ей ранее чувств. В ту секунду, когда она снова ощутила его в себе, Марго поняла: к ней пришла любовь, и на этот раз – настоящая и единственная.

Она обняла его сильное тело и задрожала.

– Что? – Михаил, перестал двигаться и посмотрел на нее. – Я делаю тебе больно?

Она задрожала еще больше и открыла глаза.

– Любимый мой, такого никогда не было в моей жизни! Я кончила, я не смогла удержаться, это было выше моих сил! Ты, ты… – Она вдруг заплакала, словно маленький ребенок и, обхватив его голову руками, зажмурилась от наступившего состояния счастья и сладкого душевного трепета.

– Ты больше не будешь Марго, – заговорил Михаил, вытирая ей слезы. – И Ангелиной я тоже не хочу называть тебя. Ты – мой ангел, моя мечта, моя жизнь! – Он попытался из последних сил восстановить свое спокойствие и рассудительность, но не смог. И добавил: – Моя единственная и любимая женщина…

Она с силой прижалась к нему и зарыдала еще сильнее.

«Боже, да я сам пропал!» – мелькнули последние мысли из его прошлой жизни.

Михаил притянул ее к себе; ангел с плачущими глазами шмыгал носом и терся ногами о его бедро. Наступал вечер их второго дня, дождь опять застучал по подоконнику, на улице зажглись фонари, а им было тепло и хорошо. Желание прожить так всю жизнь пробежало в их головах наивной радостью.

Однако в этой огромной и сладкой бочке их меда была и ложка дегтя… Ей пора было вставать и идти домой к мужу, пусть даже и не любимому.

Поэтому минут через пять она, собравшись с силами, произнесла это вслух.

– Миш, я умираю без тебя! Не могу передать, как мне тяжело и больно оставлять тебя даже на одну секундочку, но мне нужно идти… – Она подняла на него глаза, те еще были влажны от слез.

Михаил молчал, все в нем перемешалось. Пришедшая к нему любовь принесла с собой и ревность.

– Полежи со мной еще хотя бы пять минут, а то я уже начинаю скучать, – неожиданно для себя он произнес эти слова с таким волнением и сожалением, что Марго, словно получившая от него волну этих же чувств, кинулась целовать его с новой силой нахлынувших на нее эмоций.

– Не пойду, никуда не пойду! Ничего не хочу!! Только тебя, только ты мне нужен. К черту мужа и все приличия, хочу заснуть в твоих объятиях и окруженная твоей любовью…