Версальские кружева

– Ты знаешь, я геммолог. Много видел стран, и много разных драгоценных камней держал в своих руках. Поэтому давай объясню тебе свою мысль на примере алмаза. Как-то в Анголе меня направили работать в составе маленького поискового отряда на разведку одного, слабо изученного, аллювиального месторождения. Буровики ковыряли землю, геологи описывали керн, породу внутри инструмента, а я промывал ее на предмет поиска минералов. И вот однажды геологи достали пароду зеленоватого цвета, – а скажу тебе по секрету, именно в таком оттенке земли и живут алмазы. Я сижу себе на табуреточке, и в маленьком лоточке, похожем на сито, мою этот зеленый керн. И вдруг – блеск! Это луч солнца сыграл на природной грани алмаза. Представь, как застучало мое сердце, как забегали мысли и глаза, все во мне закипело адреналином и азартом! Прибежали ребята, – а было нас пятеро: буровик, его помощник, геолог, водитель и я, геммолог. Мужики кричат, торопят меня, чтобы быстрее остальные образцы промыл, суетятся, а у меня руки дрожат. Я вытаскиваю еще алмаз, потом еще, и так, словно по заказу, пять алмазов через полчаса появились на белом чайном блюдечке. Сам понимаешь, все они были разные, – чуть больше, чуть меньше, но один был самый неказистый. Складывалось ощущение, что на него какую-то коричневую скорлупу одели. Я понимал, что это – алмаз, но раньше никогда ничего подобного не видел. Помнил только из учебников, что у таких камней есть специальный термин «рубашка». Взяли мы эти камни, и пошли в палатку. Сидим, думаем, как трофей делить будем. Ни честностью, ни справедливостью в таком деле не воспользуешься, и поэтому мы решили отдаться случаю. Посадили геолога на табуретку, к нам спиной, а был он самый старый и опытный среди нас. Я, чтобы все видели, пальцем на камень указываю и спрашиваю: кому? – а геолог фамилию называет. Вот таким путем и пришел ко мне тот самый страшный по виду алмаз, что в коричневой скорлупе.

Потом сколько ни работали, ничего больше не находили. Мужики поглядывали на меня, сочувствовали, каждый вечер доставали они свои камушки, белые да красивые, ну а я, чтобы сильно не расстраиваться, кинул своего уродца в чемодан и, в надежде найти что-то лучшее, каждый раз усердно керн промывал… Вернувшись домой, на Кипр, я его даже и показывать-то никому не стал. Жене только обмолвился, что нашел один невзрачный алмаз. Долго, почти год лежал он в моей прикроватной тумбочке, и был момент, что я вообще о нем забыл. Парни после экспедиции нашли в Москве мастеров, спокойненько огранили свои алмазы и продали; кто за десять тысяч зелеными, кто за пятнадцать, а кто и просто – жене своей подарил. И только мой лежал себе в ящике, и чего-то ждал.

– А алмаз-то хоть крупный был? – прервал рассказ Михаил.

– Да, почти двадцать карат. Я, сколько ни рассматривал его, не видел целесообразности в огранке, ошибочно считая, что коричневый цвет камня в бриллианте будет никому не нужен. Но, продолжая мотаться по странам Африки, я с каждый разом все больше и больше узнавал об алмазах. Бывало, я покупал подделки или сложные камни с внутренним напряжением, рассыпающиеся прямо в руках огранщика. Путь, по которому я шел, был очень тяжелый, а самое главное – не приносил моей семье денег. И вот однажды, решив навести порядок среди бумаг в тумбочке, я снова нашел алмаз. И теперь мои глаза и знания подсказали мне, что я был не прав, считая «рубашку» на камне его основным цветом. Желание проверить свои сомнения толкнули меня в Ливан. Старый араб, принимая от меня камень, уважительно произнес только три слова «Очень старый алмаз», и – начал гранить…

Глеб замолчал – впереди показался аэропорт. Кроме того, вспоминая этот момент, он всегда делал паузу, давая слушателю пропитаться нетерпением и желанием узнать окончание истории.

– Ну, так и что же получилось после огранки?

– Четыре целых восемьдесят две сотых карата, фантастически белого цвета, в Рапапорте, он обозначается буквой «Е» с практически полным отсутствием включений.

– Ого!! И сколько же стоит такой бриллиант?

– Миша, это дорогой камень… Пятьдесят тысяч долларов за карат, вот и умножай.

– Больше двухсот тысяч!!