Версальские кружева

– Значит, так: мне плевать, где работает Михаил, и какие цели он преследует! Вы слышали: Семеныч сказал, что у него есть план. Поэтому расслабьтесь, – особенно ты, Маргоша, все будет хорошо. Я пообещал вам, что решу проблему, так что теперь ждите спокойно, без истерик и нервов. Марго, – снова обратился он к дочери. – Трубку больше не поднимай и разговоров с ним никаких не веди, на сообщения не отвечай. Увидишь его на улице, переходи на другую сторону. Нина, тебя это тоже касается – никаких переговоров! Все поняли?

Женщины закивали головами в знак одобрения и согласия.

Сигнал домофона отвлек их от разговора.

– Кто это там? – спросила Нина, и пошла в прихожую – открывать дверь.

– Дочка, пока мамы нет, послушай меня еще раз. Я для тебя все сделаю, хочешь – все законы нарушу, бандитов найму, наркотики подброшу, мокрого места от него не оставлю!

Марго подняла глаза на отца. Она верила – он сделает даже больше, чем говорит, но какое-то седьмое чувство останавливало ее, шептало быть осторожнее, лишало уверенности и даже пугало. Сейчас, сидя на кухне, она, прокручивая в голове все, что раньше рассказывал Михаил, смутно понимала, что провоцирует отца на столкновение с человеком, имеющим опыт военных конфликтов в Африке. Неуверенность и страх заставляли ее думать, и не торопиться с принимаемыми решениями.

– Папа, ты, конечно, к начальнику сходи, но только выслушай его, и без меня ничего не делай. Допустим, Михаил со своим адвокатом напишут заявление в милицию, оно попадет к Семенычу, и мы сразу увидим, какие у него есть доказательства и в чем он обвиняет Вову.

В прихожей раздался звук открывающейся двери, шепот, какая-то тихая возня, и вскоре в кухню вошел Вова, словно почувствовавший, что разговор идет о нем.

– Масик, привет, моя дорогая!

Он подошел к жене и поцеловал подставленную для приветствия щечку Марго.

Здравствуйте, Виктор Васильевич! Как поживете? У меня для вас новости – сегодня мы с бухгалтером «Белевроцемент» проанализировали январь: у нас хорошие результаты, прибыль по заводу двадцать два процента – так это мы еще и не все показали!

Вова сел за стол, а Нина быстро поставила ему тарелку, разложила приборы и налила фужер красного вина.

– Ну, а вы-то тут что обсуждаете?

– Миша вернулся, – быстро, словно отрезала, произнесла Марго. – Прислал сообщение, что располагает документами против тебя. Грозится судом.

Вова, накладывающий себе салат, оглянулся на Марго и застыл, словно посмотрел в глаза медузы Горгоны.

– Что? – Видя испуг в глазах мужа, произнесла Марго. – Страшно? А зачем вы липу сделали, не могли подумать хорошенько?! Теперь все, поезд ушел.

– Марго!!! Ты чего пугаешь мальчика, – заступилась Нина за зятя. – Не слушай ее, она злая сидит весь вечер, вздор всякий несет… Давай, Вова, накладывай себе салат, мясо бери, нарезку. Покушай. Небось, целый день ничего не ел?..

Вова выдохнул и состояние радости, вошедшее в квартиру вместе с ним, слетело с его лица. Продолжая наполнять свою тарелку едой, он бросал быстрые взгляды на жену – ее настроение не предвещало ничего хорошего.

Мысли крутились в его голове, но все время приходили в одну точку: получалось, что он – единственный человек, который будет отвечать за все эти махинации; а при самом плохом раскладе любую степень ответственности, включая уголовную, нести будет тоже – только он один.

– Ну, что? – Опять услышал он голос жены. – Глазки забегали, струхнул! Смотри, папа, у него даже испарина на лбу выступила. Мужчина!

Не бойся, папа уже начальнику милиции звонил, отмазали тебя, труса такого…

– Марго, – наигранно зло произнесла Нина, – хватит нести всякий бред! Вова взял на себя самую сложную работу, подготовил контракт, вывел Михаила из состава учредителей, а ты кидаешься на него.

– Все, брек, по углам! Хватит на сегодня криков и разговоров! – Виктор поднялся со стула и пошел в прихожую одеваться.

– И то правильно! Марго, идите уже домой! Засиделись мы, пора и спать ложиться, утро вечера мудренее… А завтра отец обязательно чего-нибудь придумает. Вова, ты извини, не дали тебе поесть нормально. Но ничего – я тебе собоечку соберу.

Виктор, не прощаясь, ушел первым. Марго, не дав мужу поухаживать за собой, сама надела шубу и, поцеловав Нину в щеку, вышла из квартиры. Вова был где-то сзади, но женщину это не волновало.

На улице опять шел снег. Марго подошла к своему джипу и открыла дверь. Домой ехать не хотелось. Она подняла глаза к небу; мягкие, холодные снежинки, падая на лицо, таяли. Немного открыв рот, Марго ощутила вкус снега на губах; неожиданно вспыхнувшее желание завалиться в сугроб подтолкнуло ее к краю обочины, и она, упав на спину, закрыла глаза.

– Масик! – Услышала она через несколько секунд голос мужа. – У тебя приступ лирического настроения? Решила поваляться в снегу?

– Вова, иди в машину! Дай мне минутку побыть одной… – произнесла Марго как можно спокойнее, не открывая глаз.