Вершина по имени ты

– Да, но это не значит, что его надо отдать девочке. Донеси гигиеничку хотя бы до ночевки, уж будь добр. Или мне отдай, раз так тяжело. Что из неучтенки ты брал?

– Ну… куртку вторую и запасные штаны, аптечка у меня большая, я же это, аллергик. Тоже еда с поезда и воды два литра.

– Аптечка у тебя в таблице весит триста грамм. Два литра посчитаны.

– Я не знаю, возможно, весы дома корявые, – нахмурился Михаил. – Десять минут давно прошли, кстати.

Бойков задумчиво посмотрел на его рюкзак, но не стал просить разбирать, как хотел изначально. Миша – парень крепкий, устанет не в числе первых, так что будет ему наукой. Да и лучше взять лишнего, чем не взять нужного…

Дорога уходила в небеса, тянулась желтым серпантином вдоль осыпающихся травянистых склонов. Облака спустились совсем низко, нет-нет да и проплывали на уровне глаз, касаясь лица и рук прохладным влажным дыханием. На высоте больше километра жара постепенно начала спадать, девушки надели флиски, парни натянули баффы на манер шапочек. Небо клубилось вдоль дороги, изредка солнце скрывалось, и тогда казалось, что сумерки наступили прямо в обед. Внизу прятались редкие поселения, далеко на склонах паслись меланхоличные пестрые пятна – коровы или лошади. Неожиданно руководитель резко остановился, вытянул в сторону руку:

– Подойдите! Только осторожно.

Разумеется, об осторожности все тут же забыли: подбежали к нему, столпились вокруг.

– Ого…

– Настоящий!

– Совсем свежий!

– А вдруг он где-то рядом?

– Да ладно, тут же люди!

– Вот потому-то он и рядом…

На влажном грунте вперемешку с глиной явственно обозначился глубокий и четкий медвежий след. Широкая округлая подушечка, пять отпечатков пальцев и загнутые бороздки от когтей… Ботинок Георгия Петровича сорок третьего размера по длине был примерно таким же. Поставив ногу рядом со следом, он сделал кадр, и после этого все сразу же принялись фотографировать свои ботинки рядом с медвежьей лапой, и хотя было интересно и волнительно, ощущение близкой опасности пришло позже.

– Облака пошли в низину, дождь здесь был недавно. Мишка прошел минут двадцать назад, – заметила Ирина. Судя по всему, она неплохо разбиралась в биологии.

– Почему ты так думаешь?

– Ира права. След не размыло, значит, он был оставлен после дождя, – добавил Бойков. – Судя по питерской погоде, дожди здесь короткие, а солнце жаркое. Но дорога еще не высохла, значит, прошло не больше получаса… И не меньше десяти минут, иначе я бы его увидел. Оглядывайтесь по сторонам, друзья, и погромче разговаривайте. И пожалуйста, не растягивайтесь далеко. Медведи сейчас голодные.

– Мы тоже голодные, – Маринка сделала кошачьи глаза, и руководитель рассмеялся: у нее, рыжей и зеленоглазой, это выглядело невероятно мило.

– Обед через один привал. А пока можешь украсть у Миши или Ромы печенье из поезда, – подмигнул он и пошел вперед, насвистывая. Ребята двинулись следом,но долго еще оглядывались на неожиданный трофей. Фотографии друзьям и родителям было решено не отсылать и показать после похода.

На второй половине дорога оказалась довольно трудной. Дыхание постепенно восстанавливалось, но ноги гудели все сильнее, рюкзаки делались все тяжелее (даже несмотря на съеденное печенье), серпантин забирался все выше и выше. К тому же, начала портиться погода: то, что пятьюстами метров ниже выглядело небом, оказалось плотным слоем облаков, густых, серых, мокрых и мерзких. Дождь заморосил неожиданно, солнце скрылось совсем, и хотя ушла жара, пришла другая проблема. Вмиг сделалось сыро и зябко, тонкой паутинкой капли осели на лицо и волосы. Марина пошла медленнее и в конце концов прибилась к идущим позади Антону с Ирой, а Аля, наоборот, догнала руководителя, который шел впереди.

Бойков как будто совсем не устал: шел в ровном темпе, переставляя треккинговые палки, но, в отличие от уставших Али и Маринки, не переносил на них весь вес, и они служили только для легкой опоры. Он шагал, насвистывая, и не сразу заметил, что кто-то с ним поравнялся, поэтому Аля еще некоторое время шла рядом, исподволь рассматривая его задумчивое лицо, чуть тронутое щетиной, морщинки вокруг глаз, горбинку на носу, и то, как ветер ерошит черные с проседью волосы.

– Я предлагаю дойти без обеда, – вдруг сказал он без всяких предисловий. – До места ночевки осталось километра четыре. Это часа полтора в таком же темпе. Погода портится, а первый день вообще лучше не нагружать: акклиматизация, привычка к наборам и прочее неприятное, – рассуждал он вслух, пока Аля задумчиво оглядывалась на ребят, шедших позади, и прикидывала, насколько без обеда и долгого отдыха еще хватит ее самой. – Дойдем до точки, и если там хорошее место, то обустроим лагерь и через часа три будем ужинать.

– Так рано? – удивилась Аля. – Я, конечно, не то чтобы устала, но…

– Надо лечь спать в семь-восемь вечера, – снова огорошил Бойков. – Завтра подъем в пять. У нас по плану радиалка, надеюсь поймать хорошую погоду.

– А радиалка…