Читаем Вершина Столетова полностью

Андрей взвился вверх и, упав плашмя на руки, завертелся волчком, завертелся разудало, напропалую. Чтобы лучше видеть, задние ряды навалились на передние, началась давка. Соня, оттесненная наседавшим кольцом молодежи к Андрею, взмахнула руками, да так и оставила их вытянутыми, как расправленные крылья. И казалось, летит-парит над крутящимся внизу Андреем, часто-часто перебирая ногами по воздуху, совсем не касаясь пола.

— Ай, жарь жарче!

— Крути-верти!

— Бей-бей, не жалей!

— Со-оня-я!

— Андрюша, дру-уг!

— О-ох!.. — облегченно прокатилось по клубу вместе с последним вздохом захлебнувшегося баяна.

Ребята и девушки, точно это они сейчас отплясывали в кругу, отирались платками, шумно и прерывисто дышали.

Только теперь все почувствовали, что в клубе стоит нестерпимая духота, и дружно повалили на улицу.

Луны не было видно. Она, должно быть, окончательно заплуталась где-то в ветлах. Ковшик Большой Медведицы опрокинулся и уперся ручкой в ветряной двигатель, силуэт которого высился на крыше соседнего дома. Значит, было уже за полночь. Шумная толпа молодежи с песнями, хохотом и гамом растекалась по улицам и переулкам села.

Андрей шел рядом с Соней и молчал. Соня еще не успела отдышаться, и белый бантик то опускался, то поднимался на ее груди. Лица из-за темноты было почти не видно.

Андрей не знал, о чем сейчас можно говорить с Соней, все еще видя ее летящей в стремительной пляске, с разгоревшимися глазами и откинутой головой. И в ушах еще стояли слова, сказанные кем-то из парней по выходе из клуба; «Ветер, а не девка! Попробуй угонись за такой!»

Соня попросила платок (свой она потеряла в клубе) и, поймав взгляд Андрея, тихонько рассмеялась.

— Что, или не узнаешь?

Андрей не нашелся, что ответить. Понимая, что в их отношениях с Соней произошла какая-то перемена, он и верил и не верил в это и поэтому, наверное, все еще не мог найти нужного тона.

— Меня-то что, — присаживаясь на лавочку у своего палисадника, продолжала Соня. — Вот тебя я сегодня не узнала — это да!.. Даже чудно как-то: ты — и вдруг…

Андрей опустился рядом на траву.

— Знаешь, Андрюша, уж больно ты робким, вялым тогда, полтора года назад, мне показался. Ты не сердись, конечно, но я подумала: вот мямля-парень, ни богу свечка ни черту кочерга. А мямлей я не люблю. Не люблю, которые ждут, когда им взнуздают, а уж потом они сядут и поедут. Люблю первых, хватких, люблю, кто умеет сам взнуздывать… Ну, потом-то поняла, что ты только с девушками такой, а в остальном никому не уступишь.

На улицах села становилось все тише.

— И первый-то раз не узнала я тебя, когда ты «не на свидание» ко мне пришел. Помнишь, насчет простоя на паровом поле?.. Как я тогда разозлилась на тебя, если бы ты знал!.. И все думать, думать о тебе после этого почему-то стала. С сердцем, со злостью, а думаю… И вот нынче опять — глядела и не узнавала. Только злиться-то сейчас совсем не на что…

Соня положила руку на голову Андрея и, слегка нажимая, провела по волосам со лба до затылка. Андрей и сам не заметил, как голова его очутилась у нее на коленях.

По краю неба пронеслась, распушив огненный хвост, падучая звезда.

Петухи по селу начинали предутреннюю перекличку.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

С середины июня подули горячие сухие ветры.

Сначала они дули робко и с большими перерывами, точно выбирали себе нужное направление, потом пошли сплошным знойким потоком, иссушая и сжигая все на своем пути. Поток этот с каждым днем нарастал и шел теперь в одном северо-западном направлении. Похоже было, что где-то там, на границе мертвых Каракумов, ветры прорвали сдерживавший их до сих пор заслон и поспешно устремились на живую плодоносящую землю.

Обычно суховеи приходили в конце мая — начале июня или совсем не приходили. Тем страшнее появление неприятеля, когда его уже перестают ждать. Что лето будет засушливым, это стало ясно еще месяц назад, и весь этот месяц на полях шла жестокая, изнурительная борьба с засухой, с сорняками. И вот, когда силы были уже истощены, но кое на какой урожай, казалось, все же можно было надеяться, пришел суховей. Он точно за углом ждал.

Сухие ветры несли с собой мертвящее дыхание пустыни, и все живое немело и в изнеможении сникало на их пути. Они насквозь прокаливали и без того горячий воздух, и если раньше земля хотя немного успевала остывать за ночь, то теперь знойный день сменялся не менее жаркой, душной ночью и росы совсем перестали выпадать на хлебах и травах. Линии горизонта потеряли свои очертания, растаяли. На их месте волнами плавал раскаленный воздух, и больно было глазам смотреть на это переливающееся текучее марево.

Земля и небо дышали зноем.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже