Вершины безумия (ЛП)

Я останавливаю свою собственную взятую напрокат машину рядом с нашими номерами и на шатких ногах направляюсь к его входной двери. Зловещий знак «не беспокоить» свисает с ручки двери, но я все равно стучу где-то минут десять, умоляя его открыть. Я слышу, как он бормочет что-то невразумительное, и окончательно слетаю с катушек. Я колочу кулаками по двери, без сомнения устраивая сцену, но мне это совершенно безразлично. Сама того не осознавая, я угрожаю достать пистолет и отстрелить замок.

Никакой реакции.

После еще нескольких минут оглушительного стука в дверь появляется сонный и явно недовольный произведенным мною шумом управляющий мотелем. Я показываю ему значок на случай, если он забыл, с кем, черт побери, разговаривает, и затем велю ему немедленно открыть проклятую дверь в номер Малдера.

Он подчиняется, бормоча себе под нос, как нам «легавым, и дела нет до тех, кто вынужден подчиняться любым дурацким правилам». Он отступает в сторону, ожидая, пока я открою дверь, и хмурится, когда я резко бросаю, что он свободен.

Он уходит, а я стою на месте, не двигаясь. При всех моих угрозах и ругательствах поразительно, как быстро испарилась моя бравада. Я только хотела добраться до Малдера. Теперь, оказавшись перед необходимостью столкнуться с ним лицом к лицу, я понятия не имею, как себя вести.

В некоторой степени мне кажется, что он ожидает моего отступления. Если не по какой-то другой причине, то из уважения к его личному пространству. В таком случае разумным с моей стороны было бы уйти, вернуться в свой номер и подождать его там. Он позовет меня в конце концов. Когда будет к этому готов. Ему нужно время, чтобы привыкнуть, вернуться ко мне и себе на его условиях.

Но с другой стороны, я легко могу опровергнуть этот довод, сказав, что у него и так уже было достаточно времени, и последнее, что ему сейчас нужно – это еще более длительная изоляция. Я осознаю, что меня, вполне вероятно, подбивает на активные действия чувство вины, но принимаю решение без колебаний. Я поворачиваю чертову ручку и ступаю внутрь номера.

Закрыв за собой дверь, я пытаюсь приспособиться к темноте в комнате и совладать со стремительным биением сердца.

Я судорожно вздыхаю, когда наконец замечаю сооруженное им спутанное «гнездо», наполненное наглядными фотографиями с мест преступлений, закрепленными на стенах, зеркалах, дверях; яростно исписанными листами бумаги, покрывающими все доступные поверхности, включая большую часть пола; странными и мрачными зарисовками, разбросанными повсюду; огромной картой местности, занимающей половину стены и испещренной цветными кнопками и неразборчивыми каракулями. И, боже… запах… застарелая смесь непроветриваемого воздуха и пота, острая и насыщенная. Он закрепил одеяло на окне, так что в комнате царит гнетущая темнота. Свет исходит лишь от телевизора с выключенным звуком и статическими помехами на экране и дюжины с лишним свечей, расставленных на комоде.

При мысли о том, что эта атмосфера благотворна для его часто необъяснимого процесса мышления, у меня кровь стынет в жилах.

Я стою, замерев на месте и ощущая стремительную потерю самообладания, когда потрясение от увиденного грозит полностью поглотить меня. И все же я обвожу комнату глазами, выискивая напарника.

И когда я наконец замечаю его, то не в силах сдержать судорожный вдох.

- О, Малдер…

Он сидит на полу с противоположной от меня стороны кровати, прислонившись к стене и сложив руки на согнутых коленях. Со своего места я вижу, что он одет только в боксеры и расстегнутую рубашку. Его волосы торчат в разные стороны, и темная щетина на челюсти отчетливо выделяется на фоне бледной кожи.

Я не узнаю выражение его затуманенных смятением глаз с темными и отчетливыми кругами под ними. Не уверена, что он читает в выражении моего лица, но что бы оно ни было, он медленно качает головой и выгибает губы в некоем подобии улыбки.

- Дана Скалли… - хриплым от долгого молчания голосом начинает он. – Ты только что ступила в Сумеречную зону. – Он вдруг начинает фальшиво напевать главную музыкальную тему из сериала, но потом резко замолкает, опустив голову на стену позади себя и закрыв глаза. Он пытается рассмеяться, но издает лишь тихие, лишенные всякого юмора хрипы. – Уходи отсюда, Скалли, - шепчет он, однако в тоне его голоса отчетливо слышится угроза.

Вместо этого я делаю пару неуверенных шагов в его сторону.

Он чувствует мое приближение и вскидывает голову, пригвоздив меня к месту взглядом.

- Скалли, - с очевидным предупреждением в голосе говорит он. – Уходи.

- Я никуда не уйду.

Он прищуривается.

- Зачем ты это делаешь?

- Малдер, я просто хочу…

Он резко вскидывает руку, чтобы остановить меня от продолжения.

- Нет, на хрен это. Ты пришла сюда и ведешь себя так, словно я что-то тебе должен.

- Малдер…

- Убирайся! – практически орет он.

- Нет, - стараясь, чтобы голос звучал максимально спокойно, заявляю я.