Вершины держат небо

– В дозе, мой милый, в дозе. И змеиный яд в малых количествах может быть целебен, а вот ежели его вкатить полной мерой – получится совсем другой эффект, прямо противоположный.

– Понятно.

– И вот здесь, мне кажется, в нашем законодательстве допущен серьезный пробел. Я обязательно буду говорить об этом, когда вернусь в Москву.

– Пробел связан с наркотиками?

– Косвенно, но он создает довольно ощутимую щель для наркодельцов, и они этой щелью умело пользуются. Дело в том, что на розничную продажу психотропных препаратов наложены определенные ограничения, они связывают руки нечистым на руку бизнесменам. А вот для оптовой продажи психотропных препаратов никаких ограничений нет.

– Точно?

– Да. Со склада можно безболезненно купить любую партию такого товара.

– А остальное – дело техники.

– Совершенно верно.

– Но причем тут «Ферейн»?

– А все дело в том – еще один нюанс, подчеркивающий несовершенство нашего законодательства – что у нас в России такие препараты разрешено производить любым компаниям.

– И частным?

– Увы.

– Вот теперь мне все стало понятно! – воскликнул полковник.

– А мне, к сожалению, далеко не все, Николай Иванович, – проговорил генерал.

…Мог ли предположить Матейченков, что через несколько лет его случайный собеседник, встреченный в Чечне во время ревизионной командировки, превратится в генерал-майора, который сменит его, заместителя министра внутренних дел, а потом полномочного представителя президента Российской Федерации, на его прежнем посту – начальника управления обеспечения общественного порядка?

Пути господни неисповедимы.

Как, впрочем, и пути начальства.

* * *

Много бессонных ночей стоила полномочному представителю президента Ивану Матейченкову проблема, которая на языке профессионалов именуется утечкой секретной информации из компетентных органов.

Что это? Халатность или предательство? Да и полно, как проведешь резкую грань между этими двумя понятиями, где кончается одно и начинается другое?..

Он часто возвращался мыслями к осени прошлого, 1999 года. Уже тогда, в сентябре, в недрах Генерального штаба министерства обороны был во всех деталях разработан строго секретный план военной операции по подавлению чеченских террористов.

Министр обороны Игорь Сергеев доложил этот план президенту, и тот его утвердил.

Генерал Матейченков, как профессиональный военный, хорошо представлял себе существо этого плана. В Чеченскую республику одновременно с нескольких направлений вводится группировка федеральных войск – порядка 50 – 60 тысяч человек. Тем самым поэтапно должен быть установлен необходимый контроль над всей территорией республики Чечня.

В деталях план выглядел так.

Для начала отсекается северная часть Чечни точно по естественному водному рубежу – Тереку.

При этом, согласно многочисленным агентурным данным, население двух данных районов – Надтеречного и Шелковского – настроено к российским войскам благожелательно, а потому и окажет им необходимую поддержку.

Ну, а потом, установив надлежащий контроль в северной части Чечни, войска двинутся дальше, в глубину территории. Их общая стратегическая задача – выдавливать бандформирования в лесисто-гористую местность, где аккурат к этому времени, согласно диспозиции, должна наступить зима.

Тут-то бандитам и каюк: они в мышеловке. Подвоза продуктов и боеприпасов нет, подкреплений нет, все ходы-выходы заперты. Им ничего не остается, как сдаться на милость победителя.

В редкие приезды в Москву Иван Матейченков общался, когда позволяло время, со своим приятелем из Генштаба.

Выслушав, каким хорошим да отработанным во всех деталях был первоначальный план чеченской кампании, Матейченков поинтересовался у штабиста:

– Ну, и на сколько процентов этот план воплотился в жизнь?

Штабист вздохнул:

– Я, Иван Иванович, в подобных случаях часто вспоминаю военную мудрость, кажется, еще суворовских времен:

Гладко было на бумаге,
Да забыли про овраги,
А по ним ходить…

У нас получилась аналогичная картина.

– Знаю, причем из первых рук, – кивнул Матейченков. – А спросить тебя хотел совсем о другом.

– Спрашивай.

– Что это за история случилась у вас в декабре 1994 года, как раз за несколько дней до того, как наши войска начали всерьез воплощать этот замечательный план в жизнь?

– Ты что имеешь в виду?

– Исчезновение секретной карты.

– Было такое.

– Ты в курсе?

– Еще бы.

– Расскажи детали.

– Вот уже шесть лет прошло с тех пор, а нам, штабистам, до сих пор стыдно за это дикое происшествие.

– Карту украли?

– Никто ничего не знает. Исчезла, и все. А это, сам понимаешь, поставило под угрозу весь наш план вторжения.

– Мало ли в какие руки она могла попасть.

– Ну да, исчезновение карты ставило под угрозу все последующие действия армии – я в данном случае говорю только о ней, ведомства МВД не касаюсь.

– Ну а дальше что с картой-то было? Нашли концы?

– Где там, – махнул рукой штабист. – как сквозь землю провалилась.

– Каковы были последствия?

– Более чем серьезные. Дело в том, что на карте были обозначены все основные маршруты продвижения наших войск.

– Головотяпство.