Вертер Ниланд

— Образование! — восклицала она. — Это вовсе никакое не образование. Это вообще ни на что не похоже! — Лицо у нее было утомленное и пылало, но она постоянно улыбалась. Женщины быстрее потащили ее вперед и подвели к двери дома.

К нам уже присоединились взрослые, среди которых был владелец табачной лавки, что на углу. Он смотрел, но ничего не говорил.

Я машинально продолжал стоять, пригнувшись, хотя это было уже не нужно. Какая-то девочка пихнула меня так, что я упал.

— На горшке что ли сидишь какаешь? — сказала она.

В доме Вертера закрылась дверь. Я медленно отошел на несколько шагов и отправился домой. Я понимал, что предстоит о многом подумать.

После еды я развел в саду костер в старой бочке и остался стоять возле нее. Стенки раскалились докрасна. Я крикнул Маартену, чтобы тот пришел посмотреть. Мы помочились на железо, так что поднялись клубы пара. Когда огонь догорел, Маартен предложил пустить по воде стоявшую в его саду большую коробку, а изнутри ее поджечь. Мы взяли с собой все необходимое и отправились на канал. Коробку, наполненную древесным углем, кусками картона и сухими ветками и отягощенную камнем из мостовой, мы установили в равновесии на воде, подожгли и оттолкнули от берега. Поскольку ветер дул в другую сторону, коробка медленно вернулась назад. Мы снова подтолкнули ее, но и в этот раз она медленно вернулась. Маартен сказал, что если бы у него был пневматический пистолет, он смог бы парой выстрелов пустить коробку на дно. Та медленно догорела до ватерлинии, пропиталась водой и с шипением погасла, после чего затонула. Мы уселись на берегу.

Несмотря на темноту, мы видели поднимавшийся над кладбищем дым, который шел в нашу сторону. Он пах чем-то тлеющим, не до конца прогоревшим. — Они там кости жгут, — сказал Маартен. — Мертвец как лет семь полежит в земле, на нем мяса уже не остается. — Он прибавил кое-какие детали. Кости, висевшие в его комнате, он, по его словам, добыл из больших куч на кладбище, когда замерзли рвы. Кто-то ему при этом помогал. Они прихватили еще и головы, но потеряли их, потому что на обратной дороге стали играть ими в футбол, не зная, что работники кладбища отправились вслед за ними. В последний момент им удалось убежать, но черепа пришлось бросить. Уже начинало подтаивать, и, когда они вернулись, лед треснул.

Я не знал, правдив ли был его рассказ. Под конец он поведал, что на некоторых головах были еще целы волосы. Эта деталь, решил я, не могла быть выдумкой, так что я поверил всей истории. «День имеет три знака», — сказал я себе: я полагал, что танцы матери Вертера, возвращение горящей коробки и рассказ Маартена про кости мертвецов таинственным образом связаны.

Придя домой, я позвал Маартена с собой на чердак и включил свет. Однако поднимаясь наверх, я уже страстно мечтал остаться один. Маартен искательно огляделся и принялся осматривать рундук.

— Это секретный сундук, — сказал я. — Тебе нельзя его трогать. — Я зашел за рундук и достал бумагу и карандаш. — Мне тут как раз нужно записать кое-что насчет клуба, — сказал я, глядя на бумагу так, словно там было написано какое-то сообщение. — Почтальон принес срочное послание. Мне нужно с этим разобраться, но при этом другим не-членам присутствовать нельзя. — Я в раздумье посмотрел на него. — Ты должен уйти, — заключил я, — ничего не поделаешь.

Маартен ушел, не произнеся ни слова. Когда он спускался по лестнице, я сказал: — Тебе нельзя больше сюда приходить, потому что я не могу общаться с врагами клуба.

Я зажег свечу, выключил свет и написал: «Армейский Клуб. Что может делать Клуб. Мы можем пускать по воде горящие коробки. Это здорово, чтобы изводить водяных монстров. 2. Ходить на кладбище, когда подмораживает, и брать кости и черепа. Когда не подмораживает, мы строим плотину. Это должно быть сделано членами, которые много знают про рытье и строительство. Главным назначается предводитель, это председатель клуба. 3. Смотреть в лесу, если, например, кто-то быстро пробегает и начинает танцевать. Это видно, потому что она без пальто». Последний пункт поверг меня в глубокую задумчивость. Я поставил под написанным дату, спрятал бумагу под черепицу и взял новый лист. Я решил послать Вертеру письмо и написал: «Вертер, мне нужно срочно с тобой поговорить, потому что это очень важно. Надвигается опасность. Жду тебя завтра в четыре часа. У твоего дома, на углу. Элмер».

Мне разрешили ненадолго выйти на улицу. Когда я подошел к подъезду дома Вертера, на меня пахнуло тем же запахом, который я ощутил в его доме. Я открыл почтовый ящик, но, вместо того, чтобы бросить туда письмо, прислушался, наблюдая за улицей. Всего лишь сквозняк прошелестел по моему уху, и я ничего не уловил. И все же я продолжал вслушиваться. Через некоторое время в одной комнате раздался грохот шагов и приглушенные голоса. Я решил было открыть дверь отмычкой и присесть на нижней ступени лестницы, но не решился.