Вертикальная вода

– Конечно, мы в чем-то нарушили закон, – сказал Вингельт с явственной ноткой иронии. – Согласно букве закона, мы – ваши подданные, и подданные нискольких других государств. Покидать страну без надлежащим образом выправленных паспорта и подорожной – несомненное нарушение закона. Впрочем, здесь открывается простор для юридической казуистики. Закон сформулирован так, что касается исключительно нашего мира, – он не насмехался – просто-напросто легонько шутил. – В нем ничего не сказано о запрете без паспорта и подорожной уходить на Древние Дороги – как ни словечком не упомянуто и о них самих…

– Почему вдруг? – серьезно спросил Сварог. – Мне казалось, у нас наладились вполне нормальные отношения…

– Вам непременно хочется объясниться, ваше величество?

– А вам бы на моем месте не хотелось? – не без резкости спросил Сварог.

– Пожалуй…

– В таком случае, не соизволите ли объясниться?

– Да, я бы тоже хотела выслушать… – сказала Яна.

– Мы пришли к выводу, что так для нас будет лучше.

– Но должны же быть какие-то серьезные причины? – спросил Сварог. – Вы же не дети малые, чтобы вот так, с бухты-барахты…

– Отнюдь не с бухты-барахты. Как я уже говорил, обсуждение было всеобщим, и решение приято единогласно. Причины… Серьезные причины есть. Точнее, появились в последнее время. Обсуждение началось после того, что произошло в Горроте при вашем непосредственном участии. Вернее, после того, как мы узнали, какие порядки вы там завели и к о г. о посадили на трон…

– Ах, вот оно что.-… – сказал Сварог. – Вы, я догадываюсь, приняли близко к сердцу судьбу бедных, обиженных, обделенных Стахора и Эгле?

– В том числе… Я подозреваю, вы не намерены восстанавливать их на престоле?

– Ни в коем случае, – сказал Сварог.

– Я совершенно того же мнения, – сказала Яна холодно.

– Такова уж суровая реальность, Вингельт, – сказал Сварог без тени злости или враждебности. – Так уж сложились обстоятельства. Бывают ситуации, когда и речи не Идет о «восстановлении справедливости».

Мотивов я не намерен скрывать. Они лежат на поверхности. И Стахор, и Эгле категорически против существующего порядка – то есть правления ларов над жителями Земли. Если бы дело ограничилось высказанным словесно, в узком кругу, недовольством, все обстояло бы совершенно иначе. Никто не стал бы лишать их трона. Если вы думаете, что они – первые, кто придерживается такого образа мыслей, крупно ошибаетесь. У меня в подчинении две мощных спецслужбы, я прочитал массу докладов… Стахор и Эгле – не первые и даже не сотые. Немало благородных господ – а порой и коронованных особ – втихомолку придерживаются именно таких взглядов. Никак нельзя назвать это всеобщим поветрием – но и чем-то уникальным назвать нельзя,

Один существенный нюанс… До того всегда и везде дело ограничивалось именно что болтовней в узком кругу. В этих рамках и оставалось. Стахор и Эгле первые в другом. Они впервые попытались действовать, – он фыркнул. – Этакие благородные борцы с тиранией. На первый взгляд. Вы – человек многоопытный, немало пожили на этом свете. Должны знать: сплошь и рядом самые благородные намерения приводят к самым поганым безобразиям. Что и произошло… ну, почти произошло. Успели все предотвратить в последний момент… Именно благодаря трудам нашей благородной парочки власть над Империей едва не захватил Брашеро. А уж его диктатура, его порядки, которые он намеревался ввести, почище любой «тирании ларов». Мы ведь как-то говорили о нем и его планах, и вы согласились, что вам это категорически не нравится…

– Я и сейчас могу повторить то же самое, – спокойно сказал Вингельт.

– Вот видите… – развел руками Сварог. – Как же можно после всего «восстанавливать справедливость»? Возвращать им трон? Они умны, молоды, энергйчны, во что могут впутаться еще, предсказать решительно невозможно. А они обязательно во что-нибудь впутаются, не те люди, чтобы останавливаться на полпути. Чисто по-человечески мне их жаль, но я не Moiy себе позволить такой роскоши – быть не человеком. Я, увы, государственный деятель… И сплошь и рядом вынужден отбрасывать все человеческое…

– Ну, что же… – сказал Вингельт. – Некоторым образом вы сами ответили на свой вопрос – о наших мотивах. Дело, разумеется, не только в Стахоре и Эгле, хотя их участь меня по-настоящему волнует – они наши давние и хорошие друзья, пусть во многом мы и расходимся во взглядах… Дело в нас и будущем наших детей. С е й час вы настроены к нам доброжелательно. Но где гарантии, что завтра вы не решите, что очередную угрозу для Империи представляем именно м ы? Вот потому мы и уходим. Мы не собираемся предпринимать против вас… и вашего порядка что бы то ни было. Мы просто уходим.

– А Стахор с Эгле? – спросил Сварог. – Уходят с вами или остаются?

– Позвольте не отвечать на этот вопрос.