Верую…

До сих пор я знала, что глагол „полоскать“ (а не „поласкать“) спрягается в настоящем времени:

Я полощу,
Они полощут.

Может быть, теперь изменено?

Затем: если поить разгоряченную лошадь, можно ее испортить, а потому, как можно поить „коней взмыленных“!

Вы усмехнетесь и скажете: „Суди, мой друг, не выше сапога!“ Но я так люблю стихи, а кроме того, я откровенна с Вами. И я не педант. Например, в песне „Потерял покой“ выражение „поздравляют, целовают“ очень уместно…»

44. ТОЧКА НАД i

Из письма от 24.1.59 г.:

«…Непосредственным начальником отца был великий князь Константин Константинович, президент Академии наук, руководивший одновременно и ведомством военно-учебных заведений. В Павловске у него был свой театр, где ставились его же пьесы. Он же выступал в этих спектаклях и в качестве актера… Приглашая отца, он всегда присылал пригласительный билет и на мое имя.

Говорил Константин Константинович очень быстро, плохо выговаривая некоторые слова, картавил. Отец предупредил меня, что у таких особ переспрашивать нельзя, надо отвечать сразу. И вот при первой встрече, когда отец представил меня великому князю, я почти ничего не поняла из того, о чем он спросил меня, и машинально переспросила, тут же перепугавшись и за себя, и за отца. Но К. К. улыбнулся и повторил вопрос.

Когда отцу приходилось бывать у К. К., тот всегда справлялся обо мне.

Раз отец представлялся великому князю по случаю получения высокой награды с лентой через плечо. К. К. спросил:

— А дочь довольна?

А потом и меня спросил: Довольна ли я?

На свою свадьбу я получила от него поздравительную телеграмму.

…Отец мой был человек прямой, неподкупный. Чинов и званий для него не существовало. Он всегда требовал от меня справедливости в обращении с прислугой:

— Помни, что они люди. И что чем беднее человек, тем легче его обидеть.

Когда были еврейские погромы, в том доме, где мы жили, скрывалась, с ведома отца, семья портного. Об этом я узнала случайно уже потом.

…Известно ли Вам, что в 1916 году (точной даты не помню) Распутин был выслан из пределов Петербургской губернии на родину? Это был очень смелый приказ, и, конечно, высокая покровительница забила тревогу, пущены были в ход и просьбы и угрозы, и в конце концов тот вернулся, но не по воле автора высылки.

…К Константину Константиновичу отец всегда относился с большим и искренним уважением. Известно ли Вам, что К. К. был поэтом, печатался он под псевдонимом „К. Р.“».

Из письма от 5.11.59 г.:

«…Я до сих пор не знаю, где и как воевал сын, кем он работал после войны.

До последних лет сын лицом и фигурой походил на наш род, а года за три переменился, стал похож на отца своего, а дочь — лицом на мою золовку, характер же у нее — отца. Я думала, что в моем предыдущем письме, говоря об авторе высылки Р., я дала Вам довольно ясно понять… Нет? Хорошо, поставлю точку над i. Речь идет о последнем командующем Петроградским военным округом, которого Николай Второй сместил накануне своего отречения за телеграмму: „Революцию остановить нельзя“.

После развода я переехала в Павловск (из Царского Села). В юности мы ездили туда на симфонические концерты в — курзале, слушали оркестр под управлением Галкина…»

Нет, о концертах в Павловском курзале и о дирижере Галкине я читать уже не мог. «Последний командующий Петроградским военным округом»? Постойте, да ведь это же — генерал Хабалов, душитель революции, тот самый… с пулеметами… с городовыми на крышах… Сунулся в энциклопедию. Да, он самый:

«ХАБАЛОВ Сергей Семенович (1858–1924), генерал-лейтенант. В 1914–16 наказный атаман и командующий войсками Уральского округа. В 1916–17 начальник и командующий войсками Петроградского военного округа, наделенный широкими правами. В последней должности X. стоял во главе вооруженных сил монархии в дни февральской революции…»

И т. д.

Таким образом, только через полтора года после начала нашей переписки я узнал, чьей дочерью была «вчителка Наталка». В этот день многое прояснилось, много стало мне понятно. И жалость, которую я испытывал к старой учительнице из Россоши, стала еще более горькой.

45. ОТСТУПЛЕНИЕ

Моего письма с откликом на это признание у меня нет. Я могу только представить, восстановить, реконструировать этот свой ответ. Что мог я написать Наталии Сергеевне? Мог сообщить ей, что мне хорошо известно лицо, о котором она пишет, что в первом издании Большой Советской энциклопедии о нем имеется большая справка. В одном из последующих писем Наталия Сергеевна просит прислать ей эту заметку, а в другом благодарит — получила. Отмечает при этом ошибку, сделанную автором: умер ее отец не в 1924 году, а в 1929-м. А относительно даты рождения — «может быть, их сведения точнее».