Весь этот джакч

Зонд… ох ты, сколько гноя. Это буквально из-под кожи. Вот она, картечина, засела неглубоко, так, прихватили щипцами… а она не тянется. Что там может быть?.. Суки. Другого слова не подберу. Это железная цепочка, несколько звеньев. Так… пальцем, аккуратно… ага. Если подцепить здесь… Пошло. Ф-фу, какая гадость… а как воняет… Перекись. Тут мой — не мой… это потом придётся на такую глубину запихивать мазь. Значит, так тому и быть. Дальше. Это просто картечина, убрали… а это тоже кусок цепи. Правильно мы вас спалили, падлы. Вот правильно — и всё. Достаём… хлынуло. Ну, массаракш-и-массаракш, тут литр гноя, не иначе. Широкий разрез. Кровь… ага, Эдон, хорошо. Ничего важного не порезали? Кажется, нет. Рекомендуется обследовать пальцем, это мы помним. Снова какие-то плёнки… Перекись. Ага, вот ещё картечина, выплыла, можно сказать. Так. А ведь, наверное, всё. Больше дырок не видно. Что? Затёк гноя? Вот здесь? Проверим… Да, есть. Отлично, Эдон. (И куда же ты, доктор, джакч-джакч-джакч, прошлый раз смотрел?) Ещё раз промоем, трубки… что? Потолще? Давай потолще. Ага, и дырки сбоку, понял. Мазь — она вон в том здоровенном шприце…

— …Чики-чики-ча, чики-ча, чики-ча… — громко пел Дину.

Помочь перевязать? Сам? С девушками? Конечно, конечно…

Наверное, действие снадобья заканчивалось. Лимон чувствовал, как его ведут. Здесь ступенька…

Потом был душ. На несколько секунд Лимон будто пришёл в себя. Тёплые хлещущие с разных сторон струи. Кто-то растирает его губкой…

Полотенце. Или простыня?

Простыня. Запутался и упал.

Спать.

И это снится: синие глазищи Зее, в которых — бесконечное восхищение.

Что? Да. Конечно. Со мной…

Глава 25

Перед пробуждением и несколько минут после него Лимон испытал вдруг настоящее счастье — впервые за множество дней… Он даже не торопился открывать глаза и вообще шевелиться, потому что малейшее движение могло это счастье спугнуть, а то и смести. Заменив чем-то другим.

И всё же он приоткрыл один глаз и потянулся, раскидывая руки… но рядом никого не оказалось. Он повернул голову. Примятая подушка и скомканная простыня… то есть не приснилось! Тогда, в винограднике, было что-то другое — как бы продолжение побега. А сейчас… нет, сейчас всё было по-настоящему. Моя девушка, произнёс он про себя. Моя женщина…

Массаракш, хорошо-то как!

И она вошла. В каком-то смешном халатике, с мокрыми волосами.

— Выспался, командир?

— Не знаю, — сказал Лимон. — Кажется, всё ещё сплю…

— Не хотела тебя будить. Но там Дину…

— Что с ним?!

— О, нет, всё прекрасно. Он просто вспомнил одну вещь. Важную. Поэтому нам надо ехать.

Лимон сел и понял, что он голый. Но это почему-то было не страшно. Как первые люди на первом плоту, подумал он.

— Дай мне во что-нибудь одеться, — попросил он. — Так что вспомнил Дину?

— Что в шахте должна была остаться хотя бы одна смена.

— Но раз они не выбрались…

— Могло что-то сломаться.

— Но тогда… Сколько они без еды?

— Там есть еда. Там много еды. Может, поэтому бандиты заняли под базу именно новую шахту, а не старую. Одежда вот, на стуле.

— Это не моё…

— Пусть теперь будет твоё. Так вот, еда там есть, и очень много. Дину его отец рассказывал, а он же был старшим проходчиком и всё там знал. В одной выработке ещё задолго до войны сделали храм — то ли Творца, то ли Хранителя, не помню. А после войны, когда в храмы ходить перестали, в этой пещере оборудовали склад продовольствия…

— Погоди, — сказал Лимон, натягивая хрустящие неразмятые стражницкие штаны. — Я что-то краем уха слышал. Но это же вроде как раз на Старых шахтах?

— Да нет же. На Старых — подземный санаторий, а храм — на Новых. Это точно. И даже если солекопы не могут подняться, то пробраться в склад они могут вполне…

— Пошли к Дину.

С первого взгляда было видно, что Дину лучше. Оказывается, его уже перевязали с утра, промыли раны, и сейчас он полусидел в кровати, довольный, хотя и осунувшийся. Работал моторчик насоса, вытягивающего гной, в литровой бутылке его собралось где-то с четверть или чуть побольше. Лимон не знал, хорошо это или плохо и сколько должно быть, но вид и общее состояние больного обнадёживали.

— …ну, не все знали, но многие. И ход туда точно был. Отец время от времени тушёнку тягал и шнапс. Часто нельзя было, да и зачем? Тушёнка старая, плохая, шнапс тоже так себе. Просто из принципа…

— Слушай, — сказал Лимон. — А не могло быть, что он… ну… тоже там?

— Если бы, — сказал Дину и стал смотреть в сторону. — Он как раз отпуск взял, и они с мамой и Люлой — это сестрёнка моя — поехали к друзьям на ферму. Я же их искать бросился, ну меня сразу и того…

— А ты знаешь эту ферму?

— Конечно. Хутор Корона, ферма Бака Лидона… в общем, и место я знаю, и дорогу, да только… ну, после всего, что они стали с городскими выделывать… отец бы не потерпел, да и мама…

— Ну, если они были у друзей…

— Да я тоже на это надеюсь. Но всё равно… иногда думаю — лучше бы уж знать точно, а иногда — лучше бы так и не узнать…