Весь этот джакч

Нам сильно помог Ингджел Пирек который когда то был механик на шахте. Он запустил реактор и запустил машины шахты. Сначало мы подняли гидрозатвор и, оказалось, что клеть поднята. В неё погрузились штаб майор Лобату с фонарями и с ним ещё двое его бойцов и стали спускаться. Клеть спускается почти двадцать минут. Мы ждали очень сильно. Потом она начала подниматься. Поднялась она полная сто двадцать пять человек, все солекопы. Они выбрались и действительно начали много пить. Как был прав командир! У них там внизу было много консервов и сухих галет а, воды было просто мало. Хватало едва едва. Потому что кто то наверху пытался перекрыть вентиляцию и дренаж. Он не смог потому, что механизмы давно не чистили. Благодаря чего солекопы могли кое как дышать внизу и немного воды. По две трети кружки на человека. Потом поднялись ещё сорок и наши кто спускались. И сразу кто мог пошли пешком а остальные на машинах в город. Я зобыл сказать что, у госпожи Арлинды сын был в шахте и вот он вышел. И у некоторых бойцов вышли отцы или братья, только мало потому, что у нас сдесь бойцы дети военных а, военные погибли почти все. Но для шахтинских сегодня большой праздник второе деньрожденье. И ещё Зее Фахт ждала своего отца знала что, не будет но, всёравно ждала. Потом она была очень мужественная. Я горжусь что знаю её. Хотя она из шахтинских. Говорят раньше в шахтах гибли чаще чем на границе или войне. Теперь вышло наоборот.

И мы все отправились в город как можно быстрее.

В городе уже были те которые, приехали на поезде. Комиссар Мемо Грамену и с ним солдаты. Ещё были врачи и другие, а так же продовольствие и еда. Это был спосательный поезд. Мы приехали когда комиссар уже закончил митинг он сказал что, Неизвестные Отцы низвергнуты и теперь можно не петь Славу Отцам на поверках а, мы и не пели. Мы пели Горную Стражу. Я не знаю почему не надо петь Горную Стражу на поверках это классная песня. Теперь у нас не Страна Отцов а Республика Ода. Не знаю лучше это или хуже. Комиссар сказал что, все вопросы к нему, больше никто. И даже хотел нас розоружить. Особенно жаловались деревенские которые успели. Но комиссар сказал что будет разбираться с каждым случаем, когда мы сказали, что не дадим. Ещё он хотел найти господина Рашку и расстроилса когда, узнал. Спрашивал точно ли и кто видел его труп. Я сказал что я видел и сам хоронил. Он очень расстроилса.

Весь день в городе особенно в Шахтах был плач и торжество. А в Военном просто собрались и помянули наших родителей. Мы теперь точно оставались одни хотя, комиссар пришол и говорил что, Республика нас не оставит. Что мы будем учиться и служить и что на нас надежда. Не знаю. Я бы его в отряд не взял хотя, он давний подпольщик и партизан. Но я бы не взял.

Ещё мы долго сидели у Дину. Ему намного лутше он сам встаёт и ходит пока на костылях. К нему все приходят и говорят какой он молодец всех спас а, я вижу, ему грустно. Его отец тоже мог быть в шахте а он взял отпуск и уехал с матерью и сестрёнкой. И теперь надо узнавать всё заново. Но я говорю что, тогда они может быть живы все вместе, а так был бы он один а, остальные умерли, как у всех. Но Дину это не успокаивает.

Штаб майор не осталса в городе а, ушол в лес. Он сказал из осторожности. Я тоже бы так поступил.

Врачиха Нолу которая вместе с поездом, говорит что, командир молодец, сделал очень грубо но, правильно. Что многие полевые хирурги и так не могут. Она оказывается тоже из наших шахтинских. И когда узнала фомилию Дину очень восхитилась. Что они с его отцом были друзья, и ещё один парень из военных. А потом они разговаривали и Дину сел а из под подушки выпал револьвер. И она его попросила прочитала что, написано и, спросила где взяли. Я сказал что, его нашол Порох в ящике мёртвого гвардейского офицера. А Дину сказал, что выпросил его у Пороха на случай если, пойдёт гангрена. И врачиха сказала, что теперь она просит его у Дину потому, что это память. И заплакала.

Дину конечно револьвер отдал. Всёравно к нему патроны старые.

Конец сочинения № 12. Всё!

Эпилог

Ушли под утро и в моросящий дождь. Вечером Шило обежал всех и сообщил, где и когда встречаться, а ещё — что на всякий случай лучше ночевать в Шахтах или на Станции, потому что мосты могут перекрыть. Мосты действительно перекрыли, Лимон через прицел видел, что там расположилась комиссарская милиция. Прицел у карабина Охотника был хорош, просто надо было сообразить, как им пользоваться. И теперь целиться можно было и в полной темноте, и в тумане, и сквозь дождь, и даже сквозь нетолстые стены.