Весь этот свет

– Тихо-тихо, давай-ка остановимся. Наша с тобой беседа зашла куда-то не туда.

Эллиотт помрачнел, между его бровей образовалась глубокая складка. Его руки дрожали, а губы горестно кривились.

– Я не это имела в виду. Я о другом, – сказала я, не желая даже произносить слово «расставание». Эллиотт был моим лучшим другом. Пока он не вернулся в город, я была глубоко несчастна, с ним были связаны все имевшиеся у меня светлые воспоминания.

Его плечи расслабились, и он вздохнул с облегчением.

– Ладно, – он кивнул. – Хорошо.

Он взял меня за руку, провел внутрь и нашел свободное место в общем зале.

Мы сели, Эллиотт развернул пакет и передал мне мой хот-дог с чили и сыром, потом посмотрел на свои наручные часы.

– Первый звонок прозвенит через шесть минут.

Я кивнула, развернула хот-дог и откусила кусочек. Аппетит ко мне не вернулся, но я знала, что Эллиотт страшно огорчится, если я не поем. Как только сочное мясо, соус и расплавленный сыр оказались у меня во рту, я очень обрадовалась, что все-таки решила поесть. Ничего вкуснее я в жизни не пробовала. Папа не любил фастфуд, а после его смерти мы не могли себе позволить питаться в кафешках. Летом я время от времени позволяла себе мороженое, главным образом, чтобы уйти из дома под этим предлогом, но «Соник» был слишком далеко от Джунипер-стрит. Теперь придется придумать, как приготовить нечто подобное дома, чтобы лакомиться в будущем.

– Боже мой, – пробормотала я, откусывая еще один большой кусок.

Эллиотт улыбнулся.

– Ты что, никогда раньше не пробовала хот-дог с чили и сыром?

Я проглотила кусок хот-дога.

– Не пробовала, но теперь это моя любимая еда. Кто бы мог подумать, что хот-дог может превратиться в подобие рая во рту с помощью ложки чили и расплавленного сыра?

Я откусила еще кусок, замычала от удовольствия и стала жевать.

Наконец я доела хот-дог и откинулась назад, чувствуя приятную сытость и почти эйфорию.

– Что это? Никогда не видел у тебя такого выражения лица, – заметил Эллиотт.

Вид у него был донельзя счастливый.

– Просто у меня в животе булькают жир и натрий. И после еды мне не нужно мыть посуду.

Улыбка Эллиотта исчезла, он наклонился ко мне и осторожно спросил:

– Почему ты не позволяешь помогать тебе по выходным? Ты так много работаешь, Кэтрин. Я не собираюсь тебя осуждать. Неважно, что именно ты хочешь от меня скрыть, я не изменю свое мнение о тебе.

– Ты… – я помолчала. То, что я хотела сказать, неизбежно подведет нас к пути, по которому я не могла идти. – Ты не можешь.

На скуле Эллиотта дернулся мускул. Я не видела его сердитым с пятнадцати лет. По правде, он был одним из самых уравновешенных и терпеливых людей, которых я когда-либо встречала, но, очевидно, мой упорный отказ пускать его в эту часть моей жизни угнетал его.

– Что ты на самом деле собиралась сказать?

Прозвенел звонок, я улыбнулась и встала.

– Я, пожалуй, пойду. Мистер Саймонс свернет мне шею, если я снова опоздаю.

Эллиотт уныло кивнул.

Я бросилась к своему шкафчику, а затем потрусила по коридору к классу физиологии. Второй звонок прозвенел в тот самый миг, когда я села, и мистер Саймонс строго посмотрел на меня, но потом снова уткнулся взглядом в свои записи.

– Привет, – прошептала Мэдисон, садясь за соседний стол. Обычно там сидела Минка, поэтому я удивилась, услышав другой, более приятный голос, идущий с этой стороны. – Извини за сегодня. Просто мы пришли в восторг, узнав, что ты пообедаешь с нами, и слегка увлеклись.

Я выгнула бровь.

– Пришли в восторг?

Она пожала плечами.

– Ты обычный человек, я понимаю. Мы не должны относиться к тебе как к диковинке. Но всем так любопытно, а ты постоянно держишься особняком, вот народ и строит собственные предположения, одно страшнее другого. О тебе рассказывают такие ужасы…

– Обо мне?

– Да, – подтвердила Мэдисон и хихикнула. – Обещаю, в следующий раз мы будем вести себя прилично. Эллиотт надеялся, что ты поедешь со мной на игру. Его мама не сможет уйти с работы, тетя и дядя тоже не смогут приехать, так что…

– О, – сказала я. Мне не пришло в голову, что никто не приедет поболеть за Эллиотта, а ведь ему нужно будет играть против своих старых товарищей по команде из Юкона. Ему придется нелегко, и кто-то должен его поддержать. – О, черт, – простонала я, хватаясь за лоб. – В эту пятницу будет шестнадцатое ноября.

– Да? – сказала Мэдисон, взмахивая длинными ресницами.

Я закрыла глаза рукой и застонала.

– Это день рождения Эллиотта. Я ужасный человек. Не удивительно, что он так огорчился.

– Ты права! Ты должна поехать, просто обязана.

Я кивнула.

– Это не твое место! – рявкнула Минка.

Мэдисон подняла голову и немедленно напряглась.

– Тебе что, пять лет? Не можешь подождать пять секунд, пока я закончу разговор со своей подругой?

Минка уставилась на меня.

– С твоей подругой? – недоверчиво переспросила она.

Мэдисон встала и с вызовом посмотрела Минке в глаза.

– Да, и что с того?