Весь мир плана

У этого решения вопроса о плановом потопе, было два основных недостатка. Во-первых, с 1959 года в СССР также стали разрабатывать межотраслевой баланс, и в 1962 году была создана система плановых и отчетных межотраслевых балансов. Как оказалось, модель подходила и для планирования социалистического образца. В Объединенной Арабской Республике (в нее входили в разные годы Ирак, Сирия и Египет) при разработке пятилетнего плана использовалась модель «затраты-выпуск» из 83 колонок, а для перспективного – из 33 колонок. Применение этого метода нисколько не помешало социалистической по духу индустриализации Египта, с 1956 по 1970 годы было построено 1000 новых государственных предприятий и цехов, которые давали 79% промышленного производства и 56% ВВП страны (63). Парадоксальное положение – развивающиеся страны социалистической ориентации могли использовать достижения западных эконометрических методов для своих нужд.

Во-вторых, модель Леонтьева очень часто давала грубые ошибки. Например, прогноз Х. Чинери, сделанный в 1953 году для Италии в 1956 году, дал средние ошибки в 30-40% по сравнению с фактическими данными (64). Подобные ошибки повторялись и в последующем. В рамках составления «базового правительственного плана» Мексики в 1975 году была использовала модель Леонтьева, которая предсказала рост ВВП 6,9%, общего потребления 6,8%, инвестиций 5,5%, импорта 6,6%, экспорта 6,1%, а общего производства 8%. В действительности, ВВП вырос на 5%, общее потребление на 3,2%, импорт вырос на 3,5%, а экспорт на 11,3%. Это при том, что инвестиции выросли на 5%, почти в точном соответствии с моделью (65).

Подобный результат неудивителен, поскольку модель Леонтьева могла хорошо работать только в условиях прекрасно налаженной статистики, позволявшей точно определить экономические показатели во всех отраслях экономики. Но такой статистики не было и в развитых капиталистических странах, а в развивающихся странах, по общему признанию их же плановиков, была крайне отрывочной, фрагментарной и почти не годилась даже для составления технико-экономических программ. Без точной статистики модель «затраты-выпуск» не давала точного плана и могла иметь разве что исследовательское значение. Эта модель использовалась в системе национальных счетов ООН с 1953 года в качестве основы сопоставимой международной статистики.

В общем, к середине 1970-х годов стало ясно, что предлагаемые американцами плановые модели не работают, а в условиях нефтяного кризиса и резкого вздорожания нефти, сильно перекосившего платежный баланс многих развивающихся стран, эконометрические модели превратились по сути в оторванную от реальности фикцию.

США в этих условиях сменили политику ответа на плановый потоп. Во-первых, опорой внешней экономической политики США стали корпорации, которые в конце 1960-х годов стали превращаться в транснациональные корпорации (ТНК). Он обладали достаточной экономической мощью, чтобы влиять на экономическое развитие целых стран и даже всего мира. Одним из первых, кто предложил корпорациям влиять на другие страны стал создатель Exxon Эрнст Дичтер, призвавший в 1962 году использовать культурную антропологию для конкуренции на внешних рынках.

ТНК стремились обеспечить свое доминирование на внешних рынках, максимально использовать дешевую рабочую силу и природные ресурсы развивающихся стран, стимулировать потребительские расходы в других странах, а также подавлять конкуренцию со стороны местных производителей. Они легко находили понимание у правительств развивающихся стран, поскольку предлагали крупные и долгосрочные иностранные инвестиции, что было очень важно для экономик, зависимых от импорта капитала и промышленной продукции.

Одновременно было развернуто наступление на любые попытки планирования социалистического образца, а также на самую основу такого планирования – государственный сектор. Международные институты, такие как Всемирный банк, предоставляли помощь и консультации только на основе принятия программных установок, заключающихся в либерализации экономики, свободы торговли, отмены или сильного снижения таможенных барьеров, широкой приватизации, особенно в базовых секторах экономики. В 1990 году британский экономист Джон Вильямсон, автор термина «вашингтонский консенсус», открыто сформулировал эти требования в печати. В пакет требований также входил отказ от планирования и других мер по регулированию экономики. Впрочем, для развивающихся стран, в которых основу государственных инвестиций составляла иностранная помощь или доходы от экспорта ограниченной номенклатуры продукции, принятие самой помощи почти автоматически вело к разрушению планирования, как такового.

Описать процесс распада мирового планирования весьма затруднительно, поскольку о прекращении составления и выполнения экономических планов обычно не сообщалось публично.