Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести

Этот отчёт о моей жизни на планете Эон я пишу с единственной целью оставить по себе хоть какую-то память. Уж не знаю, через сколько поколений вы сумеете прочесть написанное. Да, некоторых из вас я обучил английскому, и теперь он здесь считается священным протоязыком. Но ещё на своей родной планете по имени Земля я узнал, что языки точно так же смертны, как и люди. Я никогда не вернусь на Землю, и здесь английский умрёт вместе со мной, ибо других его природных носителей на Эоне нет. Но попытаться необходимо. Я должен изложить письменно всё, что узнал, на языке, которым владею наиболее хорошо. Что же до судьбы этого отчёта, то она не в моих руках.

Я не всегда жил на Эоне, как ошибочно считают некоторые из вас. И не родился одновременно с планетой, как утверждают жрецы. На планете Земля, в стране под названием Америка, в штате, носящем имя Орегон, в городе Портленд я провёл двадцать восемь лет.

А потом в один миг перенёсся сюда, на Эон. До сих пор мне непонятно, как это случилось.

Спать я лёг в Портленде, а утром проснулся в пещере — и, как потом выяснилось, эта пещера находится на Эоне. Засыпал я в уютной фешенебельной квартире, а очнулся на грязи вперемешку со щебнем, голый и трясущийся от холода. Огляделся и увидел в стороне свет и поплёлся на него, но вовремя опомнился, не то вывалился бы из отверстия в скале, пролетел несколько сот футов и разбился о дно долины.

Глазам моим открылась поистине умопомрачительная картина. Сплошное нагромождение камней; со всех сторон вздымаются крутобокие горы. Дно этой котловины было заполнено огромными кусками скал, они стояли внаклонку под самыми опасными углами. Время от времени мой глаз улавливал движение, и доносился шум камнепада. И ни единого пятнышка зелени кругом.

Разумеется, я не мог взять в толк, что со мной приключилось. Просто стоял в устье пещеры, долго стоял и дрожал, хотя теплело довольно быстро. Наконец заметил солнце. И причём не одно. В голубоватом небе их отделяло друг от друга изрядное расстояние. То солнце, которое висело почти над самым горизонтом, было маленьким и бледным, а второе, огромное, тусклое, оранжево-красное, стояло почти в зените. Эти светила частично прятались за высокими облаками.

Я всё смотрел и смотрел, а жар верхнего солнца уже давал о себе знать. Дрожь прошла, но легче мне не стало — холод сменился пеклом.

«Тото, мне кажется, мы больше не в Канзасе», — пришла на ум фраза из детской книжки.

Вдруг я увидел в небе инверсионный след, и это взволновало меня гораздо сильнее, чем два солнца. Затаив дыхание, я смотрел, как в синеве прочерчивается белая петля. Удалось даже различить металлическую машину, короткокрылую и блестящую. Может, космический корабль?

Летающий объект снижался. В какой-то момент я понял: его полёт почти неуправляем. Похоже, экипаж намеревался совершить посадку на лежащую подо мной равнину. Вот корабль описал круг, другой — должно быть, нашёл местечко почище, сейчас сядет… Миг спустя он исчез за скалой. Я ничего не услышал, но из-за камней повалил дым.

Крушение? Остался ли кто-нибудь жив? Необходимо это выяснить. Крайне медленно, с предельной осторожностью я полез из пещеры на дно котловины.

Как я ни берёгся, из-под ноги вывалился камень. Я покатился вниз по крутому склону, хватаясь за что попало. Рядом кувыркались булыжники — моё падение вызвало камнепад. Я беспомощно смотрел, как валун величиной с гараж скачет прямо на меня. Увернуться невозможно! Сильнейший удар по спине, треск — сломаны кости? В следующую секунду меня швырнуло лицом на склон, и по мне градом застучали камни. Я всё ещё катился вниз, но уже считал себя покойником.

Потом я очнулся. Как и в первый раз, это произошло в пещере. Но уже в другой, попросторнее и с отверстием в потолке, через которое лился слабый дневной свет. Опять я лежал на земле пополам со щебнем, и несколько острых камней больно давили в спину.

Спина! Я очень хорошо помнил, как треснул мой хребет под ударом громадного обломка скалы. И помнил, как я умирал.

Мне нужна пища и питьё. Но где их найти в этой каменной пустыне?

Всё же попытаться надо. Я встал и вышел из пещеры.

Взору моему открылась та же картина, что и прежде, перед тем как я умер.

По круче я теперь спускался с утроенной осторожностью. Очень не хотелось снова устроить камнепад и ещё разок погибнуть.

Бледное меньшее солнце висело над головой, а большее держалось от него неподалёку. Жара стояла страшная — эдак, пожалуй, я зажарюсь насмерть на этих камнях. Вот только почему-то кажется, что смерть под безжалостными лучами двух солнц будет более мучительной, чем борьба за выживание.

Достигнув относительно горизонтального дна ущелья, я пошёл дальше — не выбирая направления, просто куда ноги несли. Обогнул несколько громадных обломков скалы и упёрся в тупик. Пришлось возвращаться назад и делать новую попытку. Дно котловины смахивало на головоломку-мозаику для великанов и одновременно на раскалённую сковородку.