Веселая Эрата. Секс и любовь в мире русского Средневековья

В русском эпосе непредставима история прекрасной Елены. Когда богатырь Поток оправляется за своей похищенной женой, даже названные братья — Илья, Добрыня и Алеша — не желают ему помогать, так как борьба за женщину представляется им чем-то недостойным. После того как Поток все-таки находит свою жену, мнение его товарищей находит полное подтверждение. Жена Потока переходит на сторону похитителя и пытается погубить своего мужа колдовскими чарами. Только помощь святого Николы Можайского спасает Потока от этих магических заклинаний, после чего богатырь казнит предательницу. Подобным образом разворачиваются события и в былинах о похищении врагами жен Ивана Годиновича и царя Соломана, жены которых также оказываются предательницами и также наказываются за это смертью. Единственная русская былина, рассказывающая о сватовстве (Дунай и Добрыня добывают жену для князя Владимира), перерастает в трагическую историю того, как богатырь Дунай казнит свою жену и сына, а затем кончает жизнь самоубийством. В других былинах рассказывается о волшебнице Маринке, едва не погубившей Добрыню и Глеба Володьевича. Похотливый нрав жены князя Владимира обличается не только в былине о каликах, но и в былине о Змее-Тугарине, где княгиня изображается любовницей врага Русской земли. Склонность к распутству отличает и жену могучего Святогора, которая побуждает Илью Муромца вступить с нею в связь.

Уже отмечалось, что русская эпическая традиция выделяется на общем эпическом фоне своей специфической антиматримониальной направленностью.[206] Исключения единичны. Это история жены Даниила Ловчанина, которая покончила с собой, когда князь Владимир погубил ее мужа, и сюжет о жене Ставра-боярина, которая спасла своего неосторожного мужа, попавшего в темницу. Здесь явное отклонение от общей установки былинного эпоса, в котором преобладает пренебрежительно-подозрительное отношение к женщинам. Даже сестра князя Владимира, которой домогается царь Гремин, не хочет «дле бабьего гузна да ... весь град губить» и готова уступить врагу ради спасения Киева.[207] Точно так же красавица-жена Данила Игнатьевича, провожая своего мужа ко двору князя Владимира, предупреждает его:

...фсё ради гузна да ради женьского

Погибают удалы да добры молоцьци![208]

Для характеристики отношения богатырей к женщинам особо показательны былины, рассказывающие о поединке с девой-воительницей. Подобные предания известны у многих народов, но только в русской традиции появляется эпизод, когда после тяжелой и безуспешной схватки Илья Муромец советует своему младшему товарищу:

Уж ты гой ecu, Добрынюшка Микитич млад!

Не знаешь ты бабьей ухватки:

Хватай бабу за пельки(т.е. груди. — Е.М.), пинай под гузно —

Тут будет бабы рана кровавая.[209]

То же и в былине о Дунае:

«Уш ты ой ecu, Дунай да сын Ивановиць!

Надо бить бабу по пелькам, пинать под жопу;

Ише та-де раночька — кровавая!..»

Начял бить Дунай по пелькам, пинать под жопу, —

Тогда тут-де Настасьюшка росплакалась.[210]