Веселая семейка

Мишка проверил оставшиеся яйца и обнаружил новую наклевку, на третьем номере. Ребята смеялись и потирали от удовольствия руки.

– Вот как пошли дела! – радовались они.

Тут пришла Майка. Мы стали показывать ей цыплят.

– Вот этот мой! – сказала она и уже хотела схватить пушистого.

– Постой, – говорю я. – Зачем хватаешь? Ему сидеть надо в грелке, а то простудится.

– Ну, тогда я потом возьму. Только этот, пушистый, мой будет. Я не хочу голого.

В этот день было воскресенье. В школу никому не нужно было идти. Ребята весь день толпились у нас. Кто на стуле сидел, кто на кушетке. Мы с Мишкой сидели на самом почетном месте – возле инкубатора. Направо, возле плиты, стояла кастрюля с новорожденными, на плите грелся чугунок с водой, на окне весело зеленел овес в ящиках. Ребята шутили, смеялись, рассказывали разные интересные случаи из жизни.

– Почему же произошла задержка? – спросил кто-то из ребят. – Вы ведь еще в пятницу ждали цыплят.

– Не знаю, – ответил Мишка. – В книге написано, что цыплята выводятся на двадцать первый день, а сегодня уже двадцать третий. Может быть, в книге произошла какая-нибудь ошибка?

– Может быть, это у вас произошла ошибка? – говорит Леша Курочкин. – Вы помните, когда заложили в инкубатор яйца?

– Мы заложили третьего числа. Это было в субботу, – говорит Мишка. – Это я точно помню, потому что на другой день было воскресенье.

– Послушай, – сказал Женя Скворцов, – у вас как-то нескладно получается: заложили яйца в субботу, а двадцать первый день наступил в пятницу.

– Правда! – подхватил Витя Смирнов. – Если вы начали в субботу, то и двадцать первый день тоже должен наступить в субботу. Ведь в неделе семь дней, а двадцать один день – это ровно три недели.

– Трижды семь – двадцать один! – засмеялся Сеня Бобров. – Так по таблице умножения получается.

– Я не знаю, как там у тебя по таблице умножения получается! – обиделся Мишка. – Мы не по таблице считали.

– Как же вы считали?

– А вот как, – сказал Мишка и начал загибать пальцы. – Третьего числа был первый день, четвертого – второй, пятого – третий…

Так он дошел до пятницы, и у нею получился двадцать один день.

– Что же это? – говорит Сеня. – По таблице умножения двадцать первый день получается в субботу, а по пальцам – в пятницу. Как-то чудно!

– А ну покажи еще раз, как ты считаешь, – сказал Женя

– Вот, – сказал Мишка и снова начал загибать пальцы. – В субботу, третьего, – один день, в воскресенье, четвертого, – два…

– Постой, постой! Не правильно! Если ты начал третьего, то третье число не надо считать.

– Почему?

– Потому что день еще не прошел. День прошел только четвертого. Значит, ты должен начать счет с четвертого числа.

Тут мы с Мишкой поняли, в чем дело. Мишка подсчитал по-новому, и оказалось все верно.

– Правильно, – сказал он. – Двадцать первый день наступил вчера.

– Значит, все вышло как надо, – говорю я. – Ведь мы заложили в инкубатор яйца в субботу вечером, и первая наклевка появилась в субботу вечером, то есть вчера. Как раз двадцать один день прошел.

– Видишь, какое несчастье может произойти, если плохо знаешь арифметику, – сказал Ваня Ложкин. Все засмеялись, а Мишка сказал:

– Из-за этой ошибки мы столько мучений перенесли! Если б мы не ошиблись, никто бы не мучился.

День рождения

К концу дня у нас в грелке сидело уже десять цыплят. Последним появился номер пятый. Он упорно не хотел вылезать из яйца, и нам пришлось наполовину обломать скорлупу, чтобы помочь ему выбраться. Если бы мы этого не сделали, то он так и остался бы в скорлупе до скончания веков. Он был помельче остальных птенцов и не такой крепкий – должно быть, оттого, что так долго сидел в яйце.

К вечеру в инкубаторе осталось только два яйца. Они сиротливо лежали посреди опустевшей коробки, и на них не появилось даже наклевок. Мы продолжали нагревать инкубатор и не гасили лампу, но они даже не наклюнулись за ночь. Все новорожденные цыплята прекрасно провели ночь в кастрюле, а наутро мы их выпустили на пол. Все они были желтенькие, пушистые и отчаянно пищали. Они моргали своими глазенками, жмурились от яркого света; одни уже крепко держались на своих маленьких ножках, другие падали, третьи пытались бежать, но тут же спотыкались. Иногда они тыкали клювиками в разные пятнышки на полу и даже в блестящие шляпки гвоздей.

* * *

– Миленькие! Да они есть хотят! – воскликнул Мишка. Мы поскорее сварили вкрутую яйцо, нарезали его мелко и насыпали цыплятам. Но цыплята не догадывались, что яйцо можно есть. Мы давали им по кусочку яйца и говорили:

– Ешьте, глупые!

Но цыплята даже не смотрели на корм. В это время на кухню пришла Мишкина мама.

– Мама, они не хотят есть яйцо! – пожаловался Мишка.

– А ты поучи их.

– Как же их учить? Мы говорим им, а они не слушаются.

– Да разве так цыплят учат? Ты постучи по полу пальцем.