Весенняя коллекция детектива

– До того как устроиться в «Клеопатру», Ира работала секретарем. Об этом она что-нибудь рассказывала?

– Нет. В «Клеопатре» она была на особом положении, с хозяином на «ты». Его друг их познакомил и сам ей этот номер придумал.

– Что за друг? – встрепенулась Сонька.

– Гельман Илья, он у нас часто бывал, в «Клеопатре», я имею в виду.

Мы с Сонькой переглянулись.

– У них с Ильей были близкие отношения?

– Они в одном классе учились. Дружили когда-то. Ну, он ей по-дружески и помог. Илья вообще хороший парень, даром что денег куры не клюют. Наши девки все в него повлюблялись, да что толку? Нужны ему больно девки из кордебалета, он птица высокого полета и женится на богатой. Ира, кстати, рассказывала, в юности он влюбился без памяти. Илья тогда еще был мальчиком из неблагополучной семьи, а угораздило его влюбиться в какую-то фифу с папой-бизнесменом. Папа дал ему от ворот поворот, девушка отца послушалась и Илью отфутболила. Его это здорово задело, и он решил во что бы то ни стало стать богатым. Вот и стал. Фифа небось теперь локти кусает, такого парня проморгала.

Сонька с недоумением уставилась на меня, я пожала плечами. Через несколько минут мы простились с Викой. Я-то думала, что разговор с девушкой хоть что-то прояснит, оказалось, все запуталось еще больше.

– Илья-то тут при чем? – устраиваясь в машине, досадливо буркнула Сонька.

– Вот тебе ответ, как она его мысли прочитала, – усмехнулась я.

– Ты у нас, оказывается, фифа, которой папа запретил встречаться с Ильей. Что за чушь, скажи на милость? Постой, – нахмурилась Сонька. – Она в тот вечер сказала: «Девушка, о которой думает Илья, сидит в зале». Так? Выходит, Ира тебя знала – в лицо, по крайней мере?

– Ничего удивительного, Илья просто сказал ей, что я в зале.

– Чтобы она якобы прочитала его мысли и он таким образом сообщил тебе, что очень сожалеет… О чем? Он что, тоже считает себя виноватым в той аварии? И при чем здесь твой папа? Когда это он запретил тебе встречаться с Ильей? Или я чего-то не знаю? То, что Илья был в тебя влюблен, – не секрет ни для меня, ни для Сереги… ой, извини, – испугалась Сонька. – Но твой папа… дядя Боря всегда к Илье прекрасно относился, неделю назад сетовал, что вы все никак не помиритесь. Мне кажется, он был бы рад, если бы вдруг ты и он…

– Не надоело тебе болтать? – разозлилась я.

– Но фифа – это точно ты? Или у тебя на этот счет свое мнение?

– Выходит, что я.

– У Илюхи крыша поехала, сочинить такое про твоего отца… Или Эсмеральда сама ничего толком не знала и все это придумала девкам на радость? Слушай, а что, если предполагаемый любовник Иры как раз Илья и есть?

– Чушь, – поморщилась я. – Вера сказала, что любовник ей в отцы годился, а с Ильей они ровесники, учились в одном классе.

– Да это я сдуру брякнула. И прятаться Илюхе ни к чему, парень он у нас холостой. Что дальше делать будем?

– Если Илья с ней откровенничал, вполне естественно ожидать, что и она с ним тоже.

– То есть имя ее любовника он должен знать. Тебя ведь имя интересует?

– А тебя? – спросила я с усмешкой.

– Меня – твое душевное состояние. Я бы на эту историю вообще забила, но ты вряд ли согласишься. Так?

– Так, – не стала я спорить.

– Тогда звони Илье. Встретимся и выясним, что ему известно о любовнике Ирины.

– Звони ты.

– Хорошо. Где встречу назначить?

– Без разницы. Я с ним встречаться не собираюсь.

– Почему, ты можешь объяснить? – взорвалась Сонька.

– Нет.

– Ага. Очень хорошо.

Она набрала номер и через несколько секунд заговорила:

– Илюша, это я. Как дела? Слушай, давай встретимся, кофе выпьем… сегодня… не получится? Тогда, может, завтра? Хорошо, я позвоню… Не особо он мне обрадовался, – убирая телефон, вздохнула Сонька. – Паны бранятся, а у холопов чубы трещат.

– Что за глупость?

– Глупость… это мудрость народная. Вы друг на друга дуетесь, а виновата я. Хотя парня понять можно. Ты от него нос воротишь, а я вроде как на твоей стороне, выходит, уже ему не подруга, а так, знакомая. Есть еще идея?

– У Эсмеральды должны быть родственники. Может, им что-нибудь известно?

– Если мы к ним сунемся, менты об этом наверняка узнают. И в восторг не придут. Объясняйся потом с ними, что да как.

С этим было трудно не согласиться.

– Тогда попытаем счастье с родней Юли Кораблевой.

– И как ты себе представляешь наш визит к ним? Да и где искать ее родственников? Чего ж мы у Вики не спросили адрес Юли? Тоже мне, сыщики… Позвонить ей?

– Лучше в кафе вернуться. – Не успела я это сказать, как из кафе вышла Вика и направилась в сторону троллейбусной остановки. Я посигналила, подъезжая к ней, открыла окно и предложила: – Садитесь. – Она села, а я спросила: – Куда?

– Не знаю, – вздохнула Вика. – Домой, наверное. Ждала здесь одного парня, он с работой помочь обещал, но не явился, дела у него… Придется в «Клеопатру» назад проситься. Может, и возьмут.

– Вика, вы адрес Юли Кораблевой знаете?

– Где живет, знаю. Мы же с девчонками на похороны ходили. Могу показать.