Весенние заморозки (СИ)

Мрачная шутка вызвала мрачный хохот. Истонцы не заметили, что Лорбаэн тошно от собственного юмора.

Чего она так разозлилась на Броганека? За то, что он вытащил ее из петли?

-Эйторийские рыцари, конечно, публика своеобразная.

Последние слова принадлежали графу Гиссу, собственной персоной появившемуся из тумана на тропе, ведущей от его шатра.

Граф был не в лучшем состоянии. Это отразилось и на опрятности одежды, и в выражении лица, и в голосе. Только склонность почесать языком на те темы, где он мнил себя великим знатоком, не покинула его. К великому огорчению всех окружающих.

-Я имел счастье изучать двух особей данного вида лично в течение месяца. По моему приказу на юге Гиссаны мои воины отловили парочку рыцарей, занимавшихся в тех местах истреблением разбойного люда и моих собственных сборщиков податей. Информация, полученная от них, была куда скуднее того, что мне удалось выудить в библиотеках, хотя я применил достаточно богатый набор пыток. Зато результат этих действий оказался совершенно для меня неожиданным: по наущению конунгов Мигронта и Синдрии герцог Кайльский напал на меня без объявления войны, выжил из собственного замка и затребовал такую контрибуцию, что мало не пустил меня по миру - все из-за каких-то двух неудачников-рыцарей.

Теперь, однако, я могу отметить, что у Старших народов в культуре существуют механизмы, позволяющие им защищать всех до единого представителей своих народов. Эйторийская система является более древней и лучше отработана. Рыцари защищают обычных бродяг-эйториев, Мигронт и Синдрия дипломатией либо военной силой защищают рыцарей. У арденов после завоевания их миакрингами появился феномен Серого волка. К стыду своему, именно от тебя, девочка, я впервые об этом услышал.

Лорбаэн, по большому счету, и была той, кому адресовались словоизлияния графа. Истонцев от таких слов, как 'феномен', клонило в сон.

-Эта черта Старших - возможно, единственное, что вызывает у меня уважение...

Граф наконец заметил, что никому его речи неинтересны. Его взгляд уперся в Лорбаэн, Лорбаэн этот взгляд без особого труда проигнорировала. Этот человек больше не пугал ее, ужас первых дней успел смениться новыми кошмарами; и не так уж он был велик, этот человечек, чтобы занимать в ее мире хоть какое-то ощутимое место. Да, он по-прежнему мог сделать с ней все, что подскажет ему его извращенная фантазия: унизить, изнасиловать, убить. С тем же успехом он мог проделать все это с самим собой, в любом удобном ему порядке. Лорбаэн было все равно.

Истонцы скучали. Присутствие графа Гисса только усугубляло скуку.

Граф молча развернулся и ушел к своему шатру. Ни слова не сказал. В шатре его ждали четыре донельзя измученных арденских наложницы. Учитывая его состояние, можно было предположить, что он сполна отведет на них душу.

-Не плачь, ралдэн. Хочешь, я проломлю этому алагору череп? Только не плачь.

Лорбаэн с удивлением чувствовала, как текут по ее щекам слезы.

На следующий день по приказу графа Гисса отряд Броганека был избавлен от почетной тягомотины и с важной миссией отправлен в холмы.

-Я вообще не понимаю, чем ты недоволен, темник.

Граф Гисс сидел в раскладном кресле, надувшись, как индюк. Он изо всех сил корчил оскорбленный вид, но Лорбаэн прекрасно видела, что великий полководец просто-напросто обиделся, когда Галак высказал его сиятельству свое мнение о военных успехах его могучей армии.

Мнение, конечно, было высказано несколько резковато.

-Как все-таки прикажешь тебя понимать, темник Галак? - спросил своим тонким голосом Альбероник Эаприн, советник графа и полутемник тяжелой конницы дворянства Гиссаны. Сморщенные в трубочку губы, очевидно, призваны были выражать возмущение. - Наши действия полностью согласуются с дальновидным планом, предложенным его сиятельством. Ты сам, темник, одобрил этот план.

-Одобрил. Теперь в этом раскаиваюсь, - Галак даже не посмотрел на Альбероника, все его внимание было приковано к графу. Граф, в свою очередь, дулся и смотрел куда-то в сторону.

За спиной у Галака стояли Броганек и Лорбаэн. Броганека граф Гисс вызвал самолично; Лорбаэн, естественно, увязалась следом.

Ей не доводилось бывать при дворах знатных вельмож, но она подозревала, что подобные Альберонику нелепые личности являются скорее правилом, чем исключением. Количество лизоблюдов пропорционально богатству и могуществу сеньора, в то время как величина их самомнения отражает самомнение господина. И среди роя лизоблюдов обязательно сыщется самый подхалимистый - причем, подобно Альберонику Эаприну, сей гений подхалимажа и лизания блюд будет, скорее всего, полным ничтожеством.

-И что же тебя смущает, темник? Наши потери?

-Отнюдь, советник. Меня смущает, что нас ведут через холмы на поводке. А мы спокойно следуем на бойню, полагая сие мудрым и коварным планом.

Граф еще более нахохлился. Как и все, кроме одного лишь Альбероника, он понял, что желчь Галака адресована именно ему.

-Ты хочешь сказать, что эти жалкие кучки арденов и миакрингов способны уничтожить нашу доблестную армию?