Вещие сны

Лиссе было до слез жаль Риген и Скотта, жаль и Кэролайн, хотя к ней она испытывала более сложные чувства: то, что сделала Кэролайн с мужем и дочерью, приводило ее в ярость. Раны, нанесенные Кэролайн, могут не зажить никогда — и все из-за ее эгоистической жестокости.

— Я должен был от нее уйти, — вдруг сказал Скотт, глядя на полуопустошенный бокал вина, который он держал в руке. — Или выгнать ее.

Он снова читал ее мысли, но теперь это уже не пугало.

— Ты любил ее, — спокойно сказала она. Скотт посмотрел на нее и невесело улыбнулся.

— Я любил ее. И ненавидел. Она поглотила меня целиком. Это нельзя назвать нормальными отношениями. Наш брак был ошибкой, которая отняла у меня часть жизни, а у Кэролайн — всю. И ничего уж не вернешь.

— Тогда забудь об этом. И живи дальше. — Лисса улыбнулась. — И не забывай, что у тебя осталось от этого брака и что-то хорошее. У тебя есть Риген.

— Пройдет много времени, прежде чем я сумею ее вернуть. Не знаю, чего она наслушалась сегодня в беседке. Я видел, Джоанна старалась оградить ее, насколько это было возможно, но что-то наверняка запало в ее голову. Конечно, она не поняла большей части того, что услышала, но слова запомнила. И однажды она придет ко мне и спросит.

— Может быть, — сказала Лисса. — А может быть, к тому времени она поймет, что даже люди, которых мы очень любим, несовершенны. Об этом еще рано волноваться, Скотт.

Он чуть улыбнулся, оттаивая.

— Наверное, ты права.

— Конечно, права! Я всегда права.

Он вдруг потянулся через стол и накрыл ее руку своей.

— Ты была со мной так терпелива.

— Ну, сегодня был тяжелый день, — начала было она.

— Нет, — перебил он, качая головой. — Я не о сегодняшнем дне. Ты вообще много вытерпела от меня.

Лисса хотела было по привычке свести это к шутке, отделавшись легким остроумным ответом. Но у нее вдруг возникло такое чувство, что это поворотная точка в их отношениях, и если она так поступит сейчас, то они навсегда вернутся к своему старому сценарию, к заранее известным вопросам и ответам — безопасным и ничего не значащим. И она потеряет его навсегда.

Она вздохнула. Сделала над собой усилие, чтобы голос звучал спокойно, с легкой насмешкой над собой.

— Тридцать пять — это поздно для первой любви. В этом возрасте уже не остается иллюзий молодости: уже знаешь, что мечты — это одно, а действительность — совсем другое. Поневоле обретаешь терпение.

Он не удивился; он смотрел на нее, и глаза его были полны нежности.

— Сначала нам будет трудно, — тихо сказал он. — Особенно с Риген. Ей придется уделять очень много времени. Ты понимаешь?

— Конечно.

— Тогда потерпи еще немного. Дай мне время пройти через это, вернуть себе дочь.

Лисса слегка сжала его руку и улыбнулась.

— Бери. Я никуда не тороплюсь.

Скотт встал и, не отпуская ее руки, наклонился и нежно ее поцеловал.

— Спасибо.

Он выпрямился, и Лисса заставила себя разжать руку.

— Не за что. Послушай, не пора ли тебе вернуться к Риген? А я уберу здесь и поеду домой.

Он замялся.

— А не могла бы ты остаться? — осторожно спросил он. — Мне легче, когда ты рядом. Конечно, могут пойти разговоры, но…

— Разговоры не пойдут, — ответила Лисса. — Я скажу миссис Эймс, что ты все время был при Риген, а я осталась на тот случай, если вдруг что-то срочно понадобится. Девочка столько пережила. Кто знает, во что это выльется? Я даже лягу не в гостевой спальне, а где-нибудь на диване. Не волнуйся. Завтра миссис Эймс с удовольствием распространит эту весть, и только эту.

Скотт кивнул, легко коснулся ее щеки, еще раз сказал «спасибо» и пошел наверх, сидеть у кроватки спящей дочери.

— Большого скандала быть не должно, — предположил Гриффин. — Поскольку я застрелил подозреваемого, разумеется, будет проверка от полиции штата. Так положено. Но подозреваемый в присутствии трех свидетелей признался в содеянном и к тому же на глазах у всех целился в меня из заряженного пистолета, так что не думаю, что услышу что-нибудь, кроме поздравлений.

Они удобно устроились у камина на груде подушек, накрывшись толстым стеганым одеялом.

— Это вообще не должно тебя волновать, — серьезно сказала Джоанна, озабоченно посмотрев на него. — У тебя не было другого выхода, ты все сделал правильно.

— Я и не собираюсь лить слезы от того, что прикончил убийцу. Он стал причиной смерти троих людей, он едва не убил вас с Риген. Кроме того, он в меня прицелился — я просто вынужден был выстрелить первым. Он отнюдь не был склонен подставлять грудь под пулю, и, если бы я не убил его, он убил бы меня.

— Вот что я думаю. — Джоанна со вздохом отставила бокал с вином. — Должна ли выходить наружу вся правда о Кэролайн? Я имею в виду, что она и Дилан были любовниками?