Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах

– Землю полян, древлян, дреговичей, кривичей, словен, радимичей. Всех вместе их называют Русь! Как сборище племен называют Хазарией, а королевства ютов, саксов и англов – Англией.

– Как же ты прекратишь людскую вражду? – тихо поинтересовалась Радослава. – Они ведь всегда воевали… Мелкие обиды, стычки, драки из-за межи или лесных угодий, да мало ли.

– На то будет закон! – твердо заявил Хельги, и синие глаза его вспыхнули гневом. – Единый для всех племен. Самые уважаемые люди будут разбирать тяжбы, и горе тому, кто ослушается!

– Но так ведь не получится, чтоб у нас и дальних-дальних племен, тех же словен, были одни законы! – Девушка недоверчиво покачала стриженой головой. – Земли-то ведь огромны.

– Верно, огромны, – согласился князь. – Но такое уже было и есть. Мой друг Никифор, ромей и поклонник распятого бога, рассказывал о великой империи римлян, о царстве Александра Македонского, о персидской державе… А это все земли не менее огромные, чем у нас, а даже и более.

Радослава вскинула глаза.

– А вдруг кто-то захочет жить как раньше? Будешь с ними воевать?

– Если понадобится – да, – не отвел глаза Хельги. – Но лучше все так устроить, чтобы людям во всех племенах было удобно и хорошо жить вместе, с едиными законами, богами и прочим.

– Так не бывает, чтобы всем – и хорошо.

– Ну, хотя бы большинству. Чтобы каждый боялся лишь одного – закона, чтобы любой несправедливо обиженный мог найти защиту у судьи или князя.

– А жертвы? – неожиданно встрял в разговор Твор. – Волхвы так и будут приносить в жертву людей?

– Перебьются! – Хельги ответил с нехорошей усмешкой. – Крови требуют не боги, а волхвы, чтобы упрочить свое тайное могущество и власть. Да и не так уж много они приносят человеческих жертв. Это вот ваши волхвы что-то совсем распоясались. Пора их урезонить, а? Как скажешь, Твор?

– Конечно, – радостно воскликнул отрок. – Ты даже не знаешь, какие это ползучие гады, князь.

Хельги усмехнулся.

– Думаю, что знаю.

Они проговорили далеко за полночь, лишь ближе к утру князь отправился в свой шатер, и верный Вятша проводил его по тайной тропе вокруг бурелома.

– Какая умная и рассудительная девушка эта Радослава, – прощаясь, вслух подумал князь. – Из таких получаются отличные хозяйки и даже правительницы.

Хельги скрылся в шатре, а Вятша еще долго стоял, глядя на мигающие в небе звезды. Ему вдруг почему-то стало приятно от похвалы князя. И в самом деле – умная и рассудительная девушка. И красивая… Радослава… Рада… Нет-нет, больше никогда он не пустит никаких девушек в свое сердце! Иначе может получиться как с убитой волхвами Лобзей. Еще не зажила, не затянулась старая рана…

Утром, едва на бледно-голубое небо выкатился оранжевый шар солнца, дружина киевского князя выступила в поход по земле радимичей. Шли налегке – оружно, оставив коней и обоз на днепровском зимнике под присмотром бдительной стражи. Вокруг шумели леса – дикие и почти непроходимые, где средь разлапистых вязов, средь берез, елей и густого орешника вились лишь звериные тропы… хорошо известные Вятше. Шли долго, несколько дней, и все леса, леса, леса – и безлюдье. Только к исходу четвертого дня вышли наконец к знакомым Радославе и Твору местам.

– Вон там, за холмом, река, – показал рукой отрок. – В той стороне – куницы, а там – капище.

– Княже, взгляни-ка, что мы нашли! – подбежал к Хельги запыхавшийся молодой воин.

Не говоря ни слова, князь последовал за гридем. Находка оказалась страшненькой – занесенные снегом и уже подпорченные зверьем обезглавленные трупы. Трое погибших… Нет, за кустами – еще один, со стрелой в спине, видно, пытался убежать, да не повезло бедняге.

– А ведь и остальные поражены стрелами, князь, – осмотрев убитых, доложил Вятша. В блестящей кольчуге и синем, подбитом бобровым мехом плаще, с мечом у пояса, он вовсе не походил теперь на простого бродягу-охотника. Воин. Да не простой, а почти воевода!

– Думаю, стреляли из засады. – Хельги помрачнел. – Скорее всего, во-он из тех кустов, больно уж они удобны.

– Это все волхвы, волхвы, – зло прошептал Твор. – Обо всем договорились, гады…

– Твор, посмотри, это ваши или куницы?

Отрок нагнулся над трупами и передернул плечами. Непривычно было видеть людей обезглавленными, даже мертвых. Мальчик осмотрел одежду – обычные охотники, одежка хоть и добротна, да проста. Ничего особенного, никаких примет, украшений – если что и было, так сняли убийцы, да и кто ходит на охоту увешанный всякими цацками?

– Не знаю, что и сказать, – честно признался Твор. – Может, куницы, а может, и наши. Интересно только, головы-то куда делись?

– И мне интересно, – задумчиво произнес Хельги. – Ты говорил, здесь поблизости какое-то капище?

– Не так уж и поблизости… Но к полудню дойти можно.

Капище располагалось на холме, за священной дубравой. Высокий частокол правильным кругом, ворота. В центре большой идол в виде деревянной статуи в три человеческих роста, видимо – Род, ведь именно этому богу в основном и приносились жертвы. Вокруг него – идолы поменьше, неглубокий ров в виде восьмилучевой звезды, во рву – остатки недавних кострищ, полуприсыпанные снегом.