Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах

– Располагайтесь. – Вятша кивнул на широкие лавки и чисто выметенный пол из толстых дубовых досок, – видно было, что заимка выстроена на совесть. Бревна ошкуренные, светлые, камни в очаге как на подбор – ровные, круглые.

– Ты, Радослава, пока разжигай очаг, – Вятша показал на аккуратно сложенные в углу дрова, – а мы с Твором развесим часть мяса на старом дубе, потом подкоптим, будет время. Отдохнете у меня малость, а уж потом – ступайте хоть к куницам, хоть в Киев-град.

– В Киев?! Так до него ж добираться – ноги стопчешь.

– А чего до него добираться? Там, за рощей, река. Спустил лодку – и через Любеч до самого Киева. – Вятша расхохотался.

Вообще, как заметила Радослава, их спаситель оказался человеком странным. Вроде охотник, но по ночам что-то аккуратно записывает на толстый пергамент маленькими буквицами. Что? Недавно расспрашивал Твора о знакомых ему селениях – что там да как? Какие там реки да озера, да проходимы ли для ладей? А для маленьких лодок? Все сказанное зарисовал, изобразил на пергаменте, а Твор – вот простой-то! – все не унимался, рассказывал, хотелось ему выглядеть бывалым человеком. Вятша слушал не перебивая, очень уж заинтересовал его Чернобог и другие волхвы.

– Значит, с осени Чернобог начинает требовать в жертву все больше людей? Так-так… А другие? Как говоришь, зовут их?

– Колимог и Кувор, – повторил отрок.

– Колимог стар, а Кувор – как квашня, толстый?

– Точно так! Да ты их знавал, что ли?

– Было дело, – уклонился Вятша от прямого ответа.

А утром вместе с Твором ушел к заимке куниц.

Глава 3 Полюдье

Самое мощное государство на поверку оказывается слабым, трухлявым. Его разъедают носители государственности… Чуть ослабнет власть – назначенный воевода начинает вести себя как независимый князь.

Егор Гайдар. «Государство и эволюция»

Март 868 г. Земли радимичей

Твор с сестрой пробыли в заимке у Вятши около недели и, заскучав, засобирались обратно. Не в свой, конечно, род – там они теперь были изгоями, – к куницам. Там-то, как вслух размышляла Радослава, их примут с радостью. Да и как не принять? Всем нужны рабочие руки, тем более весна! пахота да сев скоро – а уж беглецы ко всякому труду привычны. Вон как ловко Радослава выскребла медвежью шкуру – любо-дорого смотреть.

– Так забирайте ее себе, – расщедрился Вятша.

Твор обрадовался, шкура – вещь в хозяйстве полезная – и спать тепло, и полушубок сшить можно. А Радослава только пожала равнодушно плечами, мол, хочешь, так подари, чего уж. Спросила только:

– Ты нам дорогу обратно покажешь?

Вятша загадочно улыбнулся.

– Дорога перед вами будет, и пойдете вы не одни.

– Как это – «не одни»? – вскинула брови девушка. – Это кто ж еще-то с нами в глухолесье попрется, ты, что ли?

– Возможно, и я, – снова улыбнулся Вятша. – А может, и кто другой.

Странный парень! Радославе ну никак не понятный. Твору – то что, ему и понимать ничего не надо, новый приятель – охотник отличный и, видно, неплохой воин, научил уже отрока разным воинским штукам. Как стрелять в закованного в железо катафрактария из тугого лука, как прятаться в лесах и в степи, как уходить от погони… О многом рассказывал Вятша Твору, когда они вместе уходили с утра на охоту. Радослава тем временем прибиралась в заимке: выскоблила скреблом пол, посуду – деревянные миски-плошки – всю заново перемыла, прокоптила еще раз медвежатину, водицы с реки принесла – зачерпнула кадкой из проруби, ох и широка река – речища! Вятша говорит, Днепр-батюшка у самого Киева куда как шире. Девушка не поверила – куда уж шире-то?

Радослава принесла воду, поставила кадки в углу. Любопытно ей стало – вот, сама ведь видела, как писал Вятша записку куницам, которую потом вместе с Твором и подложил в их заимку, – писал, а нигде в избе не было ни чернил, ни пергамента, ни писала. Такому-то грамотею – как без этого? Да и – помнила девушка – именно на пергаменте чертил что-то Вятша со слов ее и братца. И где тот чертеж? Радослава уж все-то углы обшарила, в сундук заглянула, под лавку, не поленилась даже, на цыпочки встав, пошарить руками по стрехам – нет ничего. Странно… Куда ж все это спрятано? И главное, зачем? От кого? Уж явно не от нее с Твором.