Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах

Издав громкий рык, медведь встал на дыбы перед Радославой, разведя в стороны когтистые передние лапы. Маленькие глазки зверя искрились лютой злобой. Миг – и девушка будет разорвана на куски кровавого мяса. Твор с воплем бросился к сестре, понимая уже, что не успевает и что его ножичек ничто для такого матерого зверюги. Радослава не спускала с медведя глаз. Словно бы удерживала его взглядом, знала – от медведя не убежишь, поймает и растерзает. И все же не удержала. Зверь шагнул вперед, навис над девушкой мохнатой смердящей горою, отгоняя набросившегося на него Твора, лениво махнул лапой. Отброшенный со страшной силой отрок отлетел далеко в кусты. Зверь раскрыл пасть… И вдруг, завопив, словно человек, повалился на землю. Дернулся пару раз и затих. Отошедшая от страха Радослава подошла ближе – зверь был мертв, а из левой глазницы его торчала длинная боевая стрела! А позади, у елей, кто-то смеялся. Девушка обернулась и увидела статного красивого парня, русоволосого, худощавого, но – видно было – жилистого, сильного, привычного к невзгодам. Парень стоял, широко расставив ноги и держа в опущенной левой руке тяжелый составной лук с накладками из лосиных рогов, смеялся. Хохотал даже, словно никогда еще не видал ничего смешней разъяренного медведя.

– Ну, хватит ржать-то, – краем глаза увидев, как из кустов выбирается Твор, хмуро прикрикнула на парня Радослава.

– Извини. – Незнакомец пожал плечами. – Больно уж смешно получилось.

– Куда уж смешнее…

– Как этот медведюга на тебя шел, лапы расставил – словно по-любовничек на свидание, жуть как похоже.

– Тебе б такого полюбовничка.

– Да не сердись ты… Издалека пробираетесь? – Парень бросил быстрый взгляд на охающего Твора.

– Тебе какое дело? – не сдавалась Радослава.

– Да никакого, – пожал плечами незнакомец. – Просто спросил. Интересно, куда это вы на ночь глядя идете?

– Куда надо, туда и идем.

Твор присел перед мертвым зверем.

– А медведь-то матерый! Эвон – шерстяга – то. А уж когти… Неужто такого зверюгу можно стрелой завалить?

– Можно, – усмехнулся парень. – Правда, не всякой. Это ромейская стрела, ее используют против катафрактариев.

– Против кого? – удивленно переспросил Твор.

– Катафрактарии – это закованные в тяжелую броню всадники, – терпеливо объяснил незнакомец и кивнул на зверя: – Свежевать будем?

Радослава фыркнула:

– Свежуй, если тебе надо…

– Да я б освежевал. – Парень присел на корточки. – Просто думал, что вы мне поможете.

– Конечно, поможем! – Твор незаметно погрозил кулаком сестре. – У меня и нож имеется. Острый.

– Ну, тогда за дело… Чего зря стоять?

– И то правда…

Твор с незнакомцем ловко сняли с убитого зверя шкуру и вырезали лучшие куски мяса – больше было не унести, хотя жаль – сожрут волки да лисы. Радослава не выдержала и тоже принялась помогать, ловко раскладывая на снегу только что отрезанное мясо.

– Куда понесем? – вытирая о снег окровавленные руки, осведомился Твор. – В твое селение?

– Нет здесь поблизости никакого селения, – усмехнулся парень.

– Как нет? – воскликнула Радослава. – А род куницы?

– Куницы? – Незнакомец присвистнул. – Эвон вас откуда занесло… Куницы в шести днях пути на восход отсюда.

– В шести днях? – одновременно ахнули беглецы. – Однако далеко ж мы забрались.

– Так вам к куницам надо?

– Да теперь и не знаю, – развел руками Твор.

– К куницам, к куницам, – перебила его Радослава. Так и не уходил из ее сердца кудрявый красавец Ардагаст.

– Жаль, что нельзя предупредить куниц… – тихо, себе под нос, произнес Твор.

Радослава не обратила на его слова внимания, чего нельзя было сказать о незнакомце.

– Почему нельзя? – Он пожал плечами. – Здесь бывают их охотники, правда, не часто. Но я знаю их заимку, так что сообщим все, что ты хочешь.

– Как же мы сообщим, – резонно усомнился Твор, – если, ты говоришь, они там нечасто бывают. Что, будем их дожидаться?

– Не будем мы никого дожидаться, – покачал головой парень. – Просто оставим записку.

– Что?! – это уже воскликнули брат с сестрою.

– Записку… Ну, буквицами на бересте.

– Так ты грамотей?! – Удивлению беглецов не было предела.

– Я – нет, – скромно потупился незнакомец. – Вот есть у меня дружок, Порубор, так тот грамотей, а я так, и говорить стыдно… Однако уже темнеет. Приглашаю вас к себе в гости, пойдете?

– Конечно, пойдем, – кивнул Твор, не дожидаясь согласия сестрицы. Та, впрочем, не перечила.

– Вот и славно, – обрадовался парень. – Поможете донести шкуру и мясо. А ты… – он подошел ближе к Твору, – расскажешь мне со всем прилежанием, что там произошло с куницами и о чем надобно их предупредить.

– А, расскажу, махнул рукой отрок. – И не только про куниц… По всему видать, ты человек хороший.

– А вот твоя девушка, похоже, так не считает. – Незнакомец покосился на отошедшую в сторону Радославу.

– Девушка? – улыбнулся Твор. – Это не девушка, это моя сестрица.

Охотничья заимка Вятши – так звали незнакомца – оказалась весьма просторной и великолепно замаскированной старым, почерневшим от времени буреломом. Не знать – так и, находясь в нескольких шагах, ни за что не скажешь, что здесь, рядом, человеческое жилье.