Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах

Радослава тихонько застонала и перевернулась на спину. Отрок быстро зачерпнул корцом холодной воды из бочонка, плеснул без всякой жалости на лицо и плечи.

– Что?! Что такое? – встрепенувшись, проснулась девчонка. – Кто тут водой поливается?

– Я, братец твой, Твор! – Отрок еще раз окатил проснувшуюся сестрицу.

– Да хватит тебе уже! – в сердцах воскликнула дева. – Чего приперся?

– Идем, – твердо позвал Твор.

– Что – уже? – Радослава хлопнула ресницами. – Ну, идем…

Она села на постели, нагая, попыталась встать и, шатаясь, опустилась обратно на лавку.

– О, боги, – пригорюнился Твор. – Как же ты пойдешь-то? Для начала б одежку надо… Что там в углу, сундук? Сундук… Ну-ка, пошарим…

В сундуке отрок пошарил удачно: правда, одежка – порты, рубаха, постолы – нашлась только мужская, да и размерами на двух Радослав. Ну, да другой-то не было.

– Надевай. – Твор кинул вещи сестре и, скользнув глазами по периметру горницы, с радостью обнаружил висевшие в углу полушубок и круглую, обшитую беличьим мехом шапку. Кое-как одев сестру, еще раз плеснул ей в лицо воды. Не обращая внимания на крики, нахлобучил на голову шапку, безжалостно обрезал косу подвернувшимся под руку ножом. Нож прихватил с собой.

– Это и есть твой дружок? – отворяя ворота, ехидно поддел отрока страж. – Ну и накушался же он бражки. Лесом идите, чтоб старики не видели, не то потом позору не оберетесь.

– Знамо дело, лесом, – согласно кивнул Твор и, стиснув зубы, потащил сестру следом за собой.

Свежий воздух, капель, по-весеннему яркое солнышко быстро привели Радославу в чувство. Она улыбнулась, скинула шапку и удивленно посмотрела на брата.

– Куда мы идем, Творе? Или мы уже в том, другом, мире? Но почему и ты тоже?

– Нет никакого того мира, – зло обернулся отрок и шмыгнул носом. – Вернее, есть, но только это не то, что с тобой хотят сделать волхвы. Чувствуешь что-нибудь?

– Болит. Ноет все тело, будто мешки таскала, – честно призналась девушка и пошатнулась. – Ой, как болит-то… А где же капище? Мы ведь туда идем?

Твор остановился.

– Ты что, в самом деле хочешь быть принесенной в жертву?

– Да не очень, – подумав, отозвалась Радослава. – Честно сказать, наши волхвы не очень-то внушают доверие, особенно Чернобог. – Она передернула плечами. Хотя – может быть…

– Они надругались над тобой все вместе! – не выдержав, выкрикнул, словно хлестнул по лицу, Твор. – Ты что, сама не чувствуешь? И не помнишь?

– Чувствую… – Девушка остановилась, словно прислушиваясь к себе. – Но не помню… нет, кое-что, кажется, вспоминаю… – Она вдруг покраснела и, сев прямо в сугроб, заплакала навзрыд. – И косу еще отрезали, демоны…

– Ну ладно тебе. – Присев рядом, обнял сестру Твор, благоразумно не проясняя вопрос с отрезанной косой. – Наплачешься еще, успеешь. Сейчас некогда, бежать надо!

– Бежать? – Радослава подняла глаза, голубые, как высокое весеннее небо. – А куда, Творша?

– Куда? – Отрок смутился. Честно говоря, об этом он не подумал и просто махнул рукой: – Да куда-нибудь подальше отсюда. До ночи, думаю, нас вряд ли кто хватится. Да не хнычь, пешком не пойдем – найдутся и лошадь, и сани.

– И куда мы поедем на лошади да на санях? Снег-то не сегодня – завтра растает. Да и дорога тут одна – по реке. Захотят догнать – догонят.

Твор кивнул. В словах сестры явно был резон. Что же, пешком шастать по лесу?

– Думаю, это самое лучшее, – слабо улыбнулась девушка. – Там, за рекой, начинаются земли рода куницы. Там нас встретят с радостью.

– С чего бы это им встречать нас с радостью? – не поверив, усомнился Твор.

– Так… – задумчиво произнесла Радослава. – Помнишь, я рассказывала тебе про Ардагаста?

– А, видал я его осенью. Длинный такой парень, кудрявый.

– Он красивый… И кажется, меня любит… – Девушка вдруг ахнула: – Да как же я ему буду нужна такая?! – И она снова залилась слезами.

А Твор вдруг вспомнил странную беседу, подслушанную им в избе Чернобога. Отрок мало что из нее понял, тем более что собеседники часто переходили на шепот, а потом ржали, словно некормленые лошади. Но кое-что Твор все же усек, особенно что касалось засады, в которую должен был угодить охотничий отряд соседей. Вообще, от той беседы пахло большой подлостью, жаль, Твор всего не расслышал.

– Ну, идем тогда, что сидеть? – Он потянул сестру за руку.

– Идем, – согласилась та и вслед за братом зашагала к реке по натоптанной тропке. Перейдя реку, они пошли лесом, стараясь выискивать места со слежавшимся снегом. Можно было бы прихватить с собой лыжи из охотничьей заимки, что осталась на том берегу, – да только что толку весною от лыж? Людей только смешить, право слово.

– Как думаешь, встретим до ночи кого-нибудь? – на ходу обернулась Радослава. Теперь уже она шла впереди, сменив подуставшего брата.

– Может, и встретим, – пожал плечами тот. – А может, и нет. Но все же надо идти побыстрее. Вряд ли погонщики осмелятся сунуться далеко в чужие земли.

– У беглецов – тысячи дорог, – ответила девушка поговоркой, – а у погони – одна. Пускай-то попробуют сыщут нас в этом лесу! Эх, еще знать бы – далеко ль до рода куницы?