Вещность и вечность

Эрна (Поппер) Фурман родилась в 1926 году в Вене. В 1938 году, после того, как Австрия вошла в состав Рейха, семья бежала в Прагу. В начале 1939 года отец Эрны уехал в Англию, чтобы подготовить почву для эмиграции всей семьи, но в марте 1939 года фашисты вошли в Прагу. В октябре 1942 года Эрна с мамой, бабушкой и двумя тетями была депортирована в Терезин. Мать и бабушка вскоре умерли, тети были отправлены в Освенцим. После освобождения Эрна уехала в Лондон, где получила диплом психолога. В 1952 году она была приглашена на работу в Кливленд. Там она встретила своего будущего мужа, детского психиатра Роберта Фурмана. Помощь в преодолении тяжелых душевных травм (потеря родителями ребенка и наоборот, кризисы взросления, аномалии в развитии и т. п.) – вот главное направление почти полувековой работы Эрны Фурман. Свой опыт детского психоаналитика она изложила в целом ряде книг и статей. Недавно ее труды начали переводить на русский. В 2007 году в издательстве университета Неймихен (Nijmegen University, Holland) выйдет наша книга-интервью с Э. Фурман «Ways of Growing up».

Эрна (Поппер) Фурман. Ярда Круг. 1943. (По словам Эрны, Ярда погиб.)

Через Фридл мне открылся новый мир, она помогала мне и увлекала меня, она была замечательным, ни на кого не похожим учителем. В Терезине у нее был приятель, художник, чье имя я не припомню[109], – маленький человечек, который любил писать красивые миниатюрные работы. У него были книжки с репродукциями, одна или две. Несколько раз мы с Фридл ходили к нему; я рисовала с его репродукций (в основном это были экспрессионисты), и они вместе, Фридл и он, учили меня. Это было потрясающе! Фридл помогала мне и на занятиях с «моими» детьми, и, как мне кажется, немало терезинских сюжетов, изображенных ими, в конце концов оказались в той коллекции, что Вы видели. Много лет я делала наброски, просто для себя, а позже, когда у меня появились собственные дети, я рисовала с ними. Обеим девочкам это нравилось. Моя старшая дочь довольно талантлива, и сейчас, будучи уже детским врачом, женой и матерью, она носит с собой повсюду блокнот для набросков, продолжая традицию Фридл.

Учеба у Фридл, часы, когда мы вместе рисовали, относятся к любимым воспоминаниям моей жизни. Тот факт, что дело происходило в Терезине, еще более обострял это ощущение, хотя в любом другом месте было бы то же самое. Лишь многим позднее я узнала от Эдит Крамер, с каким количеством личных проблем Фридл приходилось бороться. В то время она излучала спокойствие, глубокое понимание, у нее был совершенно особый взгляд на мир. Она всегда была добра и готова прийти на помощь, всегда оценивала мои способности куда выше, чем я сама, время наших занятий рисованием всегда превращалось в большое событие. Хотя мы были очень близки, мы никогда не говорили о наших личных делах. И это тоже было хорошо, поскольку наши личные трагедии таким образом отодвигались в сторону, а наши занятия занимали центральное место. Я буду всегда ей благодарна.

Эрна Поппер. Круг. 4-й урок.

В лагере я научилась множеству разных вещей. В Терезине было столько специалистов мирового уровня во всех областях, и большинство из них были готовы давать уроки или проводить семинары за хлеб (я с радостью отдавала свой хлеб за это более важное питание!). Я изучала философию, экономику, тесты Роршаха и т. д. Но я думаю, Фридл была единственной, кто никогда не требовал никакой платы за уроки. Она просто отдавала себя.

Годы спустя, когда меня попросили написать отзыв на книгу Эдит Крамер, я сразу же ощутила в ней влияние Фридл и поэтому связалась с Эдит. От нее я тоже многое узнала, я восхищаюсь ею как художником и искусствотерапевтом. Но правда и то, что одна из нитей, связывающих меня с Эдит – это Фридл.

Встреча в Атланте