Весна художника

Она хотела сказать, как сильно благодарна девушке, которая оставляет, пусть и ненадолго, свою семью, лишь чтобы помочь ей — той, из-за которой и завертелась вся эта невеселая история. Лена так и не смогла понять этих людей, которые с такой самоотверженностью бросались помогать, по сути, чужому человеку, и в какой-то момент просто перестала заниматься этим бесполезным делом, и научилась просто принимать их заботу, стремясь отдать максимум в ответ.

Доехали они быстро и в тишине — Демид даже радио включать не стал. Молчание никого не напрягало — по салону разливалось чувства облегчение. Новости всё же были хорошими — их друг, брат и любимый был жив. И скоро им предстояло его увидеть.

Поднявшись в квартиру, Котов устало выдохнул и отправился спать. Перед этим он притянул к себе слегка опешившую Лену и, крепко прижав девушку к себе, шепнул ей на ухо:

— Всё будет хорошо. Он поправится, потому что знает, что ты его тут ждешь. Мы все ждём.

После чего, кивнув Мари, парень скрылся за дверью своей спальни. Девушки же, синхронно переглянувшись, отправились на кухню. Там Лена заварила свежий чай с мятой и, разлив ароматный напиток по кружкам, села за стол. Руки всё еще слегка подрагивали, и саму Волкову то и дело пробирал озноб. То ли желая согреться, то ли просто, чтобы отвлечь себя, девушка обняла руками горячие бока кружки.

— Сильно испугалась? — негромко спросила Мари, внимательно наблюдая за подругой, — Только честно.

— А сама как думаешь? — хмыкнула Лена.

— Думаю, что ты была в ужасе, — спокойно отозвалась Данчук, — И отдала бы всё, чтобы оказаться сейчас на месте Ефима. Еще ты всё еще винишь себя, несмотря на то, что мы все тебе пытались доказать обратное. Думаешь, что, появившись однажды, испортила человеку жизнь. Я знаю это, потому что сама прошла через подобное.

Волкова оторвалась от своего не слишком увлекательно занятия — созерцания содержимого своей кружки — и подняла взгляд на подругу. В памяти всплыл давний разговор с Ефимом. Он сказал Лене, что у его друзей была весьма странная и запутанная история любви, в которой было множество подводных камней. Подробности он тактично опустил, не желая опускаться до банальных сплетен. И, видимо, Мари решила сама поделиться с Волковой своей семейной историей.

— Андрей… — блондинка помолчала, подбирая слова, — Он тоже был в подобной ситуации?

Данчук покачала головой:

— Нет. Не Андрей. И всё было не так. Наша дочь…её похитили, когда ей было всего пару месяцев от роду. Чокнутая бывшая моего мужа.

— Что? Как? — потрясенно выдохнула Лена.

Машинально она опустила руки на свой плоский живот, то ли пытаясь представить, какого это, когда человечка, который еще недавно был частью тебя и жил буквально под сердцем, вероломно крадут, то ли просто пытаясь заглушить урчание желудка — об ужине никто так и не вспомнил. Мари машинально отметила этот жест подруги и пояснила:

— Это очень сложная и запутанная история. Не такая, как у вас, конечно — перестрелок я не припоминаю. Но парни сегодня были в чем-то правы — у нас постоянно по весне что-то происходит. Когда мы познакомились с Андреем — он встречался с одной роскошной девушкой. Там такая непонятная ситуация была…хотя, о чем это я, — усмехнулась Мари своим же воспоминаниям, — Очень всё понятно было. Мы переспали по пьяни, и я забеременела. Андрею я ничего не сказала, потому что он всё еще встречался со своей подружкой, ну и мне не хотелось усложнять ему жизнь.

— Но ты же понимаешь, что это было глупо? — спросила Лена, глядя на подругу всё с тем же выражением крайней степени удивления на лице, — Вы ведь вместе работаете. Он бы всё равно узнал.

Мари покачала головой, мягко улыбаясь:

— Ты говоришь, как и все вокруг. Я знала это, но хотела дать себе немного времени. Ну, и я не была уверена, что Андрей любит меня. Есть такое выражение «секс — не повод для знакомства». Вот, я думала, что наша связь — как раз такой случай. Так или иначе, в итоге они расстались, и Данчук начал свой театр одного актера по покорению меня. Вот только его теперь уже бывшая девушка не собиралась успокаиваться. Один раз она пыталась сбить меня на машине, угробив тем самым и меня, и мою пока не рожденную дочь. Но Андрей был рядом и спас меня. А уже после, когда мы гуляли в парке — Аню просто украли, предварительно вырубив меня.

— Какой кошмар, — едва слышно шепнула Лена.

Для неё жизнь младенца была чем-то трепетным и священным. Как женщина, отчаянно желавшая познать таинство материнства и раз за разом терпящая неудачу, Волкова научилась слишком остро воспринимать боль чужих детей и их родителей. Тем более — тех, с кем она была знакома лично. А Аню она не просто знала — эту улыбчивую малышку Лена нежно полюбила за длинные выходные, проведенные вместе.

Так что она не просто понимала всю боль и ярость Мари — она ощутила их, как свои собственные. Будто это её ребенку хотели причинить вред.