Весна художника

— Ты будешь жить здесь. В крайнем случае — у кого-то из наших. Но после того, что я узнал про слежку и твою маму, одну я тебя точно не оставлю. Прости, если это звучит, как ультиматум, но я не хочу, чтобы что-то с тобой случилось.

— Но ты не сможешь опекать меня вечно, — мягко заметила девушка, — У тебя работа, занятия, репетиции. Я же не могу везде ездить с тобой.

— Тебе и не нужно. Лишь пока вы не поговорите с мужем, и не решите все свои вопросы. А по поводу работы, — я лукаво улыбнулся, — Думаю, тебе это даже понравится. Особенно в эти выходные.

Лена приподняла бровь:

— Что ты задумал?

— Не я. Это идея Мари. Скоро ты всё узнаешь. А пока — пойдем.

Поднявшись с кровати, я протянул девушке руку. Та смотрела на неё не с опаской, но с долей любопытства.

— Куда?

Я улыбнулся:

— Тут недалеко. Давно хотел показать тебе одно место.

Глава 22

Когда Елена и Ефим, который натягивал на ходу толстовку, вышли из спальни парня, в коридор высунулся любопытный Демид.

— С добрым утром, принцесса, — улыбнулся он Волковой.

— Сейчас вечер, умник, — ответил вместо неё Ефим.

Котов закатил глаза и чуть ли не простонал:

— Какой ты зануда! Вот как ты его только терпишь? — спросил он у девушки.

— Могу адресовать тот же вопрос тебе, — мягко улыбнулась Лена.

— Туше, — усмехнулся Кот, — Так, вы куда собрались-то?

— Не твое дело, — невежливо ответил Грозный и уже чуть более мягким голосом обратился к девушке, — Обуваться не обязательно. Тут недалеко. Вот, возьми тапочки.

Протянув предлагаемую обувь Волковой, сам мужчина сунул ноги в кроссовки. А, подняв глаза, столкнулся со смеющимся взглядом лучшего друга. Но, помимо смеха, в них плескалось еще и изумление.

— Поверить не могу. Ты ведешь её в свою святыню?! Лена, я преклоняюсь перед тобой, — повернулся Демид к удивленной блондинке, — Просто, чтобы ты понимала. Там даже я ни разу не был после того, как закончился ремонт.

— Где — там? — нахмурилась сбитая с толку девушка, — Что происходит?

— Кот, — процедил сквозь зубы Грозный, — Просто завали уже, наконец.

Расслышав плохо скрытую угрозу в голосе лучшего друга, парень поднял руки вверх, сдаваясь:

— Я ничего не говорил. Хорошего вам свиданьица. Лена — тебе там должно понравиться.

Пресекая все дальнейшие разговоры, Ефим открыл входную дверь, приглашая девушку последовать за ним. Заинтригованная, Волкова решила всё же послушаться. Её съедало любопытство — что этот парень задумал, и каким образом собирается её удивить на этот раз?

Путь их, как оказалось, лежал наверх. Поднявшись на последний этаж, Ефим уверенным движением распахнул небольшую неприметную дверку, и за ней обнаружилась еще одна лестница.

— Эм…я надеюсь, путь наш лежит не в Нарнию? — с улыбкой спросила Лена.

Но Ефим лишь покачал головой:

— Это же не шкаф. Так что — никаких чудес.

Поднявшись еще выше, молодой мужчина достал ключи и, отперев очередную дверь, вновь галантно пропустил свою спутницу вперед. Зайдя следом в темное помещение, Грозный щелкнул выключателем, разгоняя полумрак. А сам скромно прислонился к стенке, позволяя Лене самой оценить то, что стало открыто её взору.

Сделав пару шагов внутрь действительно просторного помещения, девушка с любопытством огляделась. Всюду, куда бы она не посмотрела, были картины. Маленькие, большие и просто огромные — совершенно разные по стилистике, содержанию и смыслу. Были и пейзажи, на которых чаще всего мелькала зима, портреты, и какие-то абстракции, смысл которых от девушки ускользал. Несколько мольбертов стояли пустыми, но на парочке сохли свежие работы художника.

— Это твоя мастерская? — задала девушка вопрос, ответ на который итак был очевиден.

Ефим кивнул, немного скованно и осторожно, но улыбка, которую он подарил Лене, была искренней.

— Моя обитель. Что-то вроде храма или святыни. Сюда допускаются только избранные.

— И много таких людей? — поинтересовалась Волкова, прищурившись.

Мужчина пожал плечами:

— Только я и ты.

Ответ прозвучал вроде бы непринужденно и даже с какой-то долей пофигизма, но по взгляду Ефима блондинка поняла, что он старательно маскировал свои истинные чувства. Он впускал её в свой мир, и переживал за то, примет она его или нет, поймет или начнет смеяться.

Лене этого не хотелось. Ей всегда нравилась эта творческая сторона Грозного. Она хранила все те рисунки, которые выходили из-под его руки во время их встреч, и которые он потом презентовал девушке. Заметив небольшой стенд, который был сплошь увешал салфетками, обрывками бумаги и прочим, на первый взгляд, хламом, Волкова решила, что обязательно повесит свои подарки рядом с другими набросками. Поскольку она чувствовала — Ефим не будет запрещать её приходить в это место, а значит, она сможет спокойно и без затруднений любоваться его работами.

Пройдя еще немного, Лене открылся взор на самую дальнюю стену, которая до этого оставалась в тени. Поняв, что именно она увидела, девушка почувствовала, как внутри всё сжимается, будто невидимая рука стискивает её внутренности. Но, как ни странно, это было не больно и не страшно — просто неожиданно.