Весна – любовь моя

Когда мы были молодыми…

Золотая охотничья юность моя…
Я на Тигоде слушал весной соловья,
С одностволкой в руках я бродил по полям,
Познавая понятие, – Родная земля.

Я скакал к глухарю в темнозорь на Свири,

Видел в Волхове отблеск вечерней зари,
Слышал вальдшнепов взлёт у деревни Кипепнь,
Видел белый от пены штормящий Ильмень.

Я на гогот весёлый гусей в плывунах

Шёл сквозь топи болот, пробивался во льдах,
На долблёнке сплавлялся по быстрой воде,
И был счастлив охотой всегда и везде…

Но особо желанной была мне весна,

До сих пор мою страсть согревает она…
И с тех пор, лишь закрою глаза, мне слышны
И так близки и дороги звуки весны.

Часть 1 Вечерних зорь очарование

На тяге

Я встану у того куста…
Нет, может, лучше тут – под ёлку?
А если он потянет там,
То снова будет всё без толку…
Как жаль, что тяга коротка!
И сколько в ней душевной муки.
Стихает шелест ветерка,
И явственней другие звуки:
Трещат дрозды, стучит желна,
Косач чуфыкнул на поляне…
И это всё – весна, весна!
Приветствуют её земляне.

И только он один молчит,

Темнеет, а его не слышно…
Ах, сердце, громко не стучи,
И без тебя тут звуков слишком.

И, наконец-то, силуэт —

Мелькнул над дальними кустами.
Там пара… Но не с самкой, – нет!
Какой красивый пируэт!
Да это ж схватка меж самцами!
Уже веду по ним стволами…
Фортуна, подари дуплет!
Но сердце вдруг сказало: – НЕТ!
И руки опустились сами.

Чушь

У моих любимых певцов – Никитиных есть песня, которая мне не только очень нравится, но и напоминает об одном давнем событии. В ней есть такие слова: – «…Когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли…» Не помню, нёс ли я в молодости чушь прекрасную, но однажды я «снёс» такую, что потом, разобравшись, мне стало так стыдно за своё дилетантство, что пришлось срочно прибегнуть к всевозможным мерам и средствам, чтобы такое не повторилось никогда.

Это случилось на второй год моих самостоятельных охотничьих странствий. Мне тогда казалось, что, приобретя одностволку, рюкзак и резиновые сапоги, я уже могу считать себя не только охотником, но и способным на равных участвовать в любых поездках, разговорах и обсуждениях прошедших охот с другими охотниками, – опытными и бывалыми. На самом же деле я был ещё совсем зелёным новичком, или, как теперь иногда говорят, – «чайником». Очень мало умел и ещё меньше знал. Но меня, напичканного с детства приключенческими книгами, как мальчишек, героев Гайдара, всегда тянуло в «дальние страны», и я легко соглашался на самые авантюрные идеи.

Всё, что произошло тогда со мной, можно было бы назвать цепью или стечением, хотя и не роковых, но достаточно дурацких случайностей и обстоятельств. Меня случайно пригласили на весеннюю охоту. Пригласил Андрей, парень, с которым я, опять же случайно, познакомился в вагоне поезда прошлой зимой, возвращаясь с охоты. Он был немного постарше меня, ходил с такой же, как у меня, одностволкой, и самозабвенно рассказывал захватывающие охотничьи истории, в которых был почти всегда главным героем. Я подозревал, что всё это враки, но уж больно складно у него получалось. Мы всего только раз выезжали вместе с ним на охоту, и то неудачно, а в основном общались по телефону.