Вестник (СИ)

· — Оживить сможешь?

· — Жизнь за жизнь. По-другому никак.

· — Жребий — хороший выбор. Помоги-ка.

· — Повторяй все слова за мной. Иначе не спасём.

Глава 29

— Господи! - перепугался облачённый в пижаму военный.

Было раннее утро, когда солнечный свет сине-белого цвета пропитывал туман. Ворштхер спокойно спал на своей простецкой кровати, которая по сравнению с койками заключенных была роскошной. Причиной пробуждения оказался оберст, тихонько покуривавший в углу комнаты и наблюдавшим за спящим. Точнее, резкий запах табачного дыма от него был причиной.

— И как это вы умудряетесь верить в бога? — риторически спросил Стефан.

— Я в праве верить, ведь он с нами. Не постесняетесь ответить, какого gurke вы забыли в моей спальне?

— Хотел проверить.

— Храплю ли я?

— Нет. Крепко ли вы спите под боком у трупов.

Геррские нервы заиграли от такого ответа.

— И часто вы намерены меня так навещать?

Осберт затянулся и плеснул в военного дымом.

— Увы, мне тоже требуется довольствоваться сном. Хотя бы раз в три дня. Да и еда с водой мне не помешают. К слову, не знаете, что сегодня подают?

— Гороховый суп с консервированной говядиной.

— А на десерт — хлебцы с сахаром? Вы уверены, что предлагать сухой паёк простого солдата недавнему гостю с фронта целесообразно? Мы не в бараке, и раз уж у вас есть табак, который я с радостью позаимствовал, то и что-то более съестное найдётся, чем похлёбка и требуха в банке.

— Ну знаете… Мы не в вашем личном доме с фройляйн-домохозяйкой, которая вам приготовит сытный стол! Здесь я главенствую над тем, что у меня в желудке и, возможно, будет у вас. Если я захочу сочнейшей дичи, то пойду на охоту, уж времени мне хватает.

— Вот и отлично. Вам как раз не повредит столь приятное увлечение. Да и свежий воздух… А я вам даже навстречу пойду.

— Да?! И как такой напыщенный самодоволец мне пойдёт навстречу?!

— Я поработаю за вас в кабинете.

— А?

— Я видел стопку бумаг, пришедшую к вам на осмотрение. Думаю, так мы сэкономим намного больше времени. Не посылать же вас сначала с документами разбираться, а потом за зверьём.

— Н-но…

— Вы меня слышали. Что, патроны для винтовки закончились? Поделиться?

— Нет, — прожевал Ворштхер:

— У меня и своих предостаточно.

Боевая охрана, совсем недавно по времени вставшая на пост, была немного изумлена внештатным заданием. Солдаты даже не поверили сперва, что идут за свежим мясом в лес. Пока небольшой отряд, собранный лично начальником концлагеря, уходил, показываясь за окном, оберст приступил к озвученному. Ориентировки о переводах проскальзывали после печати с руки Стефана на следующий пост, где их прочтёт другой ответственный. Документация направлялась в архив, сведения о заключённых дополнялись. Багровых папок или бумажно бежевых обложек на столе становилось меньше. Буквально таяли на глазах с продуктивностью Осбера.

Трудоголик-немец только позднее заметил, что в кабинете, кроме звука его шагов, легкий стук, нарушавший тишину, исходил и от часов. Циферблат был сделал из той же древесины, что и корпус, лишь только побелённые отметки не давали ему слиться с остальным. Сидя на стуле с бархатной обивкой, Стефан повернул голову к часам как раз в момент перед их ударом. Время 9:00.

Как гром среди ясного неба, в кабинет постучались, громко и чётко.

— В-войдите, — замешкал Осбер.

С незаметностью чибиса и резвостью полевой мыши в кабинет заявилась вчерашняя гостья.

— Ты пришла убраться. К сожалению, не только ты обременена работой, так что мне придется не покидать помещение.

Оберст с трудом подбирал слова к своему собеседнику. Стеклянный взгляд, устремленный в пол, серый налёт на едва-едва живом теле. Немец подсознательно уверился, что говорит с манекеном, который характерно не отвечал на любые слова.

— Ты там меня слышишь? — с сомнением спросил Стефан.

— Да.

Видавший многое, оберст немного вздрогнул от столь резкого ответа и поворота головы.

— Тогда, почему ты молчала?

— Мне приказано только отвечать на вопросы и выполнять работу.

— Герр, видимо, ой как не любит болтовню. Ладно, даже у таких есть желания. Ты можешь приступать к уборке.

Скрещенные за спиной руки, только сейчас замеченные немцем, обнажили подготовленную шерстяную метёлку и совок. Дабы не отвлекаться, Стефан зарылся в документацию.

— Показания свидетелей… Уже проверены, на перевод. Списки военнопленных… Каторга, пытки, Ворштхер, ленивая ты скотина, — вылетал из-за папок бубнёж:

— Никакого разнообразия. Простая и примитивная жестокость. И к таким я примкнул, жаль, выбора не было. И почему всех только Хель привлекает?

В это время, главный пылесборник в комнате, по совместительству, книжный шкаф — деревянные полки, вставленные в стену, готовились к очистительной участи. Тонкая уборщица подошла к ним и легкими, но нервно частыми взмахами сметала налипшую на литературу грязь. Острый слух оберста цеплялся только за естественный в чистке шорох.