Вестник

Дэн знал из досье, что Гору около сорока, но выглядел он значительно моложе. Его жесты были непродуманными и естественными, а оттого располагали: он нравился окружающим, начиная с самого Дэна и заканчивая официанткой студенческого возраста, обслуживавшей их столик.

Ивэн достал записную книжку и что-то набросал внизу страницы, Дэн даже не успел понять, текст или рисунок – с такой легкостью двигались пальцы. Из-под жесткой обложки торчал уголок маленькой фотографии, и Дэн поймал себя на мысли, что был бы не прочь изучить ее для полноты картины. Ивэн неторопливо осматривался вокруг. Вслушивался в знакомую речь, приглядывался к людям. Похоже, даже слишком холодный воздух нынешней зимы вызывал у него лишь довольную улыбку. Гор не казался иностранцем или пришлым, но что-то нездешнее в нем было: путешественник, спешащий запомнить всё, что встречается на пути, словно второго шанса у него не будет. Без сомнения, судьба скоро сорвет его с места, и он опять умчится в темноту чужих воспоминаний.

Дэн не мог упустить шанс поговорить с ним. Ивэну было всего четыре, когда погибла его семья, но ведь могли остаться случайные детали, которые не важны ребенку, но в состоянии помочь одному сильно запутавшемуся взрослому.

– ...Такое забудешь!

Гор покачал головой. Коллинз, пустившийся вспоминать избранное из их совместных школьных приключений, сиял, словно начищенный ботинок. Вид у обоих был донельзя довольный. Вокруг то и дело вспархивали имена друзей и старые шутки, и хотя они старались держать Дэна на плаву, это не слишком помогало.

– Так они не уехали из города? А сколько долдонили. Рад, что они до сих пор вместе.

– Чему ты удивляешься? Рика собирается бросить его с третьего класса.

– В самом деле. – Гор улыбнулся. – Хотелось бы их повидать. Столько всего прошло мимо: события... да и люди тоже.

– Не переживай, наверстаешь. Особенно если задержишься у нас хотя бы на пару месяцев.

– Надеюсь.

– Собираешься писать опусы об оголтелых шумерских жрецах? Я бы почитал.

Гор засмеялся: – Вряд ли мои опусы будут настолько интересны.

– Понял. Полагаешь, провинциальному полицейскому вроде меня слабо осилить?

– Бог ты мой, да ты всё такой же провокатор.

– Не увиливай.

– Хочешь, я напишу для тебя рассказ о провинциальном полицейском, одолевшем оголтелых шумерских жрецов?

– Да! – Трей закивал, интенсивно перемалывая салатные листья. – Если ты такое же трепло, каким был в начальной школе, когда мы придумывали истории о доне Кавалькане, светлая ему память...

Внезапно Коллинз умолк. Минутой позже перестал жевать. Затем уткнулся подбородком в сцепленные пальцы и уставился на Байронса:

– Вот какого черта мы это делаем, а? Вы оба понимаете, вам хорошо. А вот я? Я. То. Совсем. Того, – с расстановкой отчеканил он. – Каких-то тридцать лет назад у всего был смысл – ну хоть какой-никакой, а был. Знаки какие-то чудились, вселенная со мной говорила. А теперь я человек только после получки, да и то, сдается, впечатление это обманчивое...

– Часто он такой? – голосом сельского доктора осведомился Ивэн. Байронс с трагическим видом пожал плечами. Тот понимающе кивнул, потом незаметным движением подсек руку Трея. От неожиданности бедняга клюнул носом, и его физиономия вмиг недвусмысленно озарилась:

– Что, и похандрить нельзя?!

– Не сейчас.

– Так это же за мой счет!

– Я хочу вас кое с кем познакомить.

Трей затих и оглянулся. По направлению к их столику, оставив сопровождающего официанта далеко позади, шла молодая женщина в длинном светлом платье, казавшемся еще тоньше из-за холода снаружи. Дэну почудилось, что он уже где-то видел ее: тонкие черты лица, хитроумно заплетенные светлые волосы. Гор поспешно вскочил на ноги, едва не опрокинув приборы. Дэн тоже поднялся, небрежным тычком в бок сподвигнув Коллинза выйти из ступора. Трей, не удержавшись, тихо присвистнул.

– Как добралась?

– Хорошо.

Эти многозначительные взгляды. Дэн уныло смахнул крошку с рукава. Ивэн оглянулся на них, терпеливо ждущих своей очереди поприветствовать незнакомку.

– Познакомьтесь, Трей, мистер Байронс, это моя невеста.

Опередив Гора с представлениями, та шагнула вперед, протягивая Дэну теплую ладонь: – Эмили Дэй.

*                      *                      *

Загородный дом Уэйнфордов

22:24

Элинор сидела у окна, почти в полной темноте. Ее тонкие исцарапанные руки упирались в лоб стоявшей возле кресла каменной кошки. Пальцы ласково скользили по прижатым ушам, не обращая внимания на сколотые края. Уже несколько часов она смотрела на ночное небо, радужным пятном отражавшее огни недалекого города. Небо прогнулось и обвисло под тяжестью снеговых облаков, такое же безжизненное, как и кошачьи глаза. Такое же усталое. Марго, не отрываясь, следила за напряженным профилем хозяйки.