Вестница скорби (СИ)

Северный требушет я защищала, вкладывая в это все силы. Каллен дал мне меч, так что не пришлось драться голыми руками. Пока крутили рычаг, я сражалась с этими тварями, которые для меня представляли почему-то идеальную еду.

Красные храмовники вкусно пахли, а их кровь была намного слаще, чем у животных. Я буквально ела на поле боя. Люди на меня не глазели, они были слишком заняты, чтобы лицезреть данную картину. Я схватила одного красного храмовника и, разорвав ему шею, начала смотреть, как струится его кровь. Я вдыхала запах крови до тех пор, пока легкие не распухли от сладкого медового запаха, а затем стала её пить. Кровь живым огнем вливалась в мое тело, внутри словно распустился цветок. Наконец, горький привкус последних капель дал мне понять, что крови лишились все органы тела.

Я сжимала мужчину в объятиях, становясь сильнее. Мое тело оживало, сила пробуждалась, и все становилось другим. Я чувствовала себя прекрасно.

А затем, стала разрывать его мясо и есть. Мне было стыдно, что я ем человека. Я разорвала рукой его доспехи, согнула их и превратила в груду бесполезного железа.

Я ела сочное мясо, не замечая шум боя. Мои пальцы шарила по его груди, царапая её, а вскоре разорвали кожу и вгрызлись в тело, ломая кости и вытаскивая их наружу. Мой инстинкт пробудился, я становилась зверем, и это отрицать было нельзя, а что ещё хуже, нельзя было остановить. Если во мне и есть что-то человеческое, то сейчас оно на исходе или где-то на дне сознания. Мысли были только о сладкой плоти, к которой я присосалась.

Почувствовав боль, я обернулась. Враг полоснул меня мечом, и я, оторвавшись от мертвеца, вырвала оружие из его рук и кинулась на воина.

Он лежал на земле, пытаясь меня сбросить, однако я его прочно оседлала. Схватив его руки, я сломала обе, а затем приблизилась к его шее.

Мои клыки щекотали его кожу, а затем осторожно разорвали её, проникая внутрь. Жизнь его ударила в меня, и я пила, пила, захватывая частицы мяса. Блаженство растеклось внутри и казалось, весь мир ушел из-под ног. Остались только я и несчастный храмовник. Мои руки сорвали с него доспехи, лаская ему изодранную грудь.

Его кровь для меня была эликсиром, дорогим и настолько редким вином, что пьешь каплю за каплей медленно, чтобы растянуть удовольствие. Я бы пила и дальше, но услышала истошный испуганный рев. Я резко вскинула голову, думая уже о расправе над тем, кто закричал.

Около рычага стоял мужчина в доспехах, наш. Его тело словно парализовало, а лицо накрыл ужас.

Он сделал свою работу, и теперь огромный камень катился по горе, вызывая лавину. Я встала с земли и попятилась назад, а затем резкая вспышка полыхнула перед глазами, и загорелся требушет, а с ним и боец.

Рев сверху заставил меня вернуться к реальности. Над нами что-то летало. Я подняла голову и увидела огромного черного дракона. Он не пугал меня, наоборот, хотелось прыгнуть на него и убить. Сила металась во мне, в поисках выхода.

— Сюда, быстрее! — послышался голос Каллена.

Я обернулась и побежала к нему, а он как раз стоял у ворот и ждал, пока все пойдут поближе к храму. Когда достигла его, он бросил на меня испуганный взгляд, а затем воины закрыли ворота.

— Нужно собрать всех в церкви! Это единственное здание, которое выстоит против той твари, — он посмотрел на меня, и всё тот же страх играл в его глазах. Он боялся не дракона, а меня. — Пока… просто направляй всех туда.

После своей речи он побежал к церкви.

По дороге к ней, я спасала некоторых жителей, которые попали в беду. Кто-то угодил в огонь, и я вытаскивала человека оттуда, а кого-то придавило чем-либо. Люди пугались меня, однако благодарили за то, что я спасла их жизнь.

Когда мы все скрылись в церкви, нас встретили Коул с Родериком. Второй был ранен и его поддерживал дух.

Убедившись, что все вошли, Коул закрыл ворота и повернулся ко мне.

— Он пытался помешать храмовнику. Лезвие проникло глубоко, он умрет, — с сожалением сказал Коул, остановившись передо мной.

— Какой прелестный мальчик, — хриплым голосом похвалил его Родерик.

Я даже не узнала мужчину. Он ко мне так плохо относился, называл всякими плохими словами. А теперь подобрел. Когда на порог смерти мы вступаем, такими добрыми становимся.

— Матрель! Положение тяжелое, сначала время удалось оттянуть, но теперь дракон свел все на нет, — ко мне подбежал Каллен, и я повернулась к нему. Он выглядел озадаченным, однако надеялся, что я приму какие-то меры.

— Однажды я видел архидемона в Тени, но он выглядел не так, — говорил Коул, усаживая на стул раненного мужчину.

Стентон гневно посмотрел на духа.

— Да плевать, как он выглядит, он открыл путь для армии. Они перебьют всех в Убежище!

Коул поднял голову. Его лицо не выражало какие-то отдельные эмоции, он и боялся, и храбрился одновременно.

— Старшему не нужна деревня, ему нужна Вестница.

Я склонила голову набок. Я, впрочем, так и думала. Мне кажется, что этот самый Старший искал именно меня везде и всюду, теперь он меня нашел.

— И зачем же он меня ищет? Знаешь?

Коул помотал головой.